Записки библиофила. Почему книги имеют власть над нами

Огромная потребность книг этого жанра в иллюстрациях, поиск технологических новинок, чтобы удешевить получение качественных изображений, означали, что прежде всего заказывались гравюры, определявшие содержание альманаха. Уже потом к работе подключались поэты и прочие литераторы, в задачу которых входило написание экфрастического (то есть подробно описывающего визуальный материал) текста. Подарочные книги, щедро иллюстрированные портретами членов королевских семей, пейзажами и гравюрами с пасторальными сценами, выполненными в подражание классическим образцам, были очень дороги в производстве (больше половины из 10 500 фунтов, стоимости производства одного экземпляра альманаха Keepsake, составили гонорары художников и граверов). Одни издатели несли большие убытки, потому что их товар не добился успеха на рынке; другие применяли разные маркетинговые ухищрения, размещая в своих изданиях рекламу или стишки, особенно детские, где обязательно упоминалось название альманаха или издательства. Саути снова жаловался, теперь уже другу, что «литературный департамент... должно быть, влияет и на продажи этих изданий, и на их цену намного слабее, чем департамент художественный. альманахи -это книжки с картинками для взрослых детей». Теккерей не пожалел желчи на типично сентиментальную - и выполненную в восточном стиле - гравюру в альманахе Keepsake, на которой «свирепый перс многозначительно хватается за кинжал; на переднем плане грустная дева с робкой мольбой взирает на зрителя».

Подарочные книги предназначались прежде всего для женщин, поэтому предполагалось, что их содержание должно было быть - да часто и было -донельзя банальным и не особенно интересным. Но для сентиментальной экономики подарочной книги и экономики книгоиздания гораздо прибыльнее была передававшаяся ими теплота чувств, а не содержимое страниц. Эти принадлежности гостиной или будуара выполняли в основном декоративную роль, и их содержание «устаканилось» не сразу. В предисловии к первому выпуску «Незабудки» говорилось, что его цель - «соединить приятное с полезным» и привлечь «внимание читателя к важным таблицам, демонстрирующим результаты последней переписи, составленным по ответам населения Великобритании», а также «родословную европейских правителей и живых членов их семейств», а еще «историческую хронику на 1822 год». Но со временем сухие «энциклопедические» сведения уступили место отрывкам из литературных произведений и сентиментальным иллюстрациям, дававшим своим читателям уроки надлежащего поведения и этикета. В романе «Миддлмарч», «картинах провинциальной жизни», нарисованных Джордж Элиот, ее рассказчик насмехается над неуклюжими попытками Неда Плимдейла («один из лучших женихов Миддлмарча, хотя и не один из лучших его умов») добиться расположения Розамонды Винси при помощи альманаха. «Он принес новейший “кипсек”, великолепно изданный на шелковой бумаге -последнее достижение прогресса в то время» (события романа, выходившего в 1871-1872 годах, происходят на сорок лет раньше, как раз накануне принятия в 1832 году закона о реформе избирательной системы). Нед останавливает внимание Розамонды на «дамах и кавалерах с лоснящимися гравированными щеками. рекомендуя юмористические стихи как “отличные” и сентиментальные рассказы как “увлекательные”». Вердикт уничижительный: вкус у Неда хоть и высокопарный, но непритязательный, и Розамонда прекрасно это понимает. Она «была безупречно любезна, и мистер Нед льстил себя мыслью, что заручился наилучшим плодом искусства и литературы, чтобы “произвести впечатление”, - наилучшим средством угодить благовоспитанной девушке». Он попался на маркетинговую уловку жанра, выставлявшего себя лучшим помощником в ухаживаниях представителей среднего класса.

Предисловие к одному из альманахов уверяло потенциальных ухажеров, что его можно «преподносить и получать в подарок без всякого ущерба для приличия». Этот не вызывающий никаких возражений литературный объект своим появлением в романе подчеркивает жизнерадостную посредственность Неда. Рассказчик относится к своему герою явно свысока, и колкий вопрос красавца-доктора Тертия Лидгейта: «Все-таки что здесь глупее - гравюры или текст?» -говорит и о его более утонченном вкусе, и о сексуальной привлекательности. Бедняге Неду остается только ретироваться.