Записки библиофила. Почему книги имеют власть над нами

Много веков люди подчеркивали непосредственную, личную связь с книгами. До начала XX века многие книги разрезались вручную, чтобы высвободить их согнутые страницы, а самые первые книги иногда и вовсе продавались в виде пачки непереплетенных страниц, так что покупатель мог «приспособить» их к своим потребностям и к средствам. Мягкий пергамен считался самым дешевым материалом, телячья кожа на твердых досках - самым дорогим, а разные приспособления, украшения и геральдические символы только увеличивали стоимость. Рукописные книги (глава 14), заметки на полях (глава 15), загнутые уголки, выделения - все это делает книги уникальными для своего читателя. Эти признаки использования повышают ценность книги, добавляют ей подлинности и свидетельствуют о ее обработке; этот термин придумал писатель-юморист Фланн О’Брайен, предложивший ценный новый сервис: обращение с книгами.

Посетив «недавно женившегося друга... обладателя огромного состояния и вульгарности», потрясенный автор узнал, что тот заплатил «какой-то ушлой посредственности» за составление подходящей библиотеки из совершенно новых книг. Через полвека известный библиофил и куратор библиотек звезд Тэтчер Уайн рассказал о чем-то подобном. Уайн стал известен тем, что покупал книги для Гвинет Пэлтроу и в журнале Town and Country поделился своим опытом. Личные библиотеки - это далеко не только собрание книг, которые вы приобретали несколько лет. Они скорее рассказывают о том, откуда вы пришли и куда идете. «Служба заказов» Уайна заказывала обложки для книг по цветовой модели Pantone так, чтобы они подходили к цветам интерьера, а сам он фонтанировал идеями о современной книжной моде (философы-стоики сейчас - «самое то»; гигантские «кирпичи» художественных альбомов очень хорошо коллекционируются). Но его сервису, как полкам того молодожена, не хватало одного: О’Брайен предлагал привлечь к делу «профессионального обработчика книг, который бы их хорошенько исколошматил», чтобы придать убедительно прочитанный вид.

Развивая свою тему, О’Брайен предложил разные уровни обслуживания, от простейшего - «обработка» каждого тома, загибание уголков на четырех листах каждой книги, оставленный между страницами трамвайный билет или гардеробный номерок - до самого эксклюзивного «Traitement Superbe», который выполняет только «главный мастер обработки». На промежуточных уровнях обслуживания в книги вставляются шикарные закладки, всяческие открытки, подписанные на память, сажают пятна от «кофе, чая, крепкого пива или виски». Обслуживание по четвертому классу подразумевает подчеркивание «высококачественными красными чернилами», некоторое количество заметок на полях, которые можно выбрать из предложенного списка: от краткого и сильного «Ерунда!» до наукообразного «Да, но см. Гомер, Од., п. III, ст. 151», оставленные между страницами письма, оформленные «под старые» и, наконец, «ненастоящие благодарственные или дарственные надписи от авторов книг». Колонка в следующем номере сообщала о громадном успехе предложенной схемы и шутливо сожалела, что некоторые обработчики не с должным вниманием отнеслись к мелочам, которых могли ожидать клиенты. «На книги безжалостно набрасывались со стилетами, кинжалами, кастетами, топорами, обрезиненными трубами, ножами для чистки картофеля и прочими средствами уничтожения, известными в преступном мире». Один новичок в этом деле попробовал «натаскать терьеров, чтобы они потрепали книгу, как крысу», не понимая, что следы от зубов на обложке книги еще не доказывают, что владелец читал ее. Трудно придумать более наглядный пример ложного доказательства пользования книгой, как эти следы.