Записки «черного полковника»

– Так оно и есть, – ответил Расим. – Я могу, пока есть силы, молотить руками и ногами по воде, и это держит меня на поверхности. Стоит мне прекратить это делать, и я иду ко дну.

– Ладно, пойдем в отель.

Они пересекли пляж с огромным зонтами над лежаками, миновали открытый бассейн с необычайно голубой водой, обогнули душевые кабинки и взошли на крутой арочный мостик, который был перекинут через широкий искусственный ручей, змеей протекавший по территории отеля.

– Ты прими душ, – сказал Фарук Расиму, когда они вошли в корпус отеля, – но на ужин не ходи.

– Почему? – спросил Расим.

– Эрдемир приглашает нас отужинать в отдельном кабинете.

– Лады, – ответил Расим, – зайдешь за мной.

Виктор Сергеевич

На следующий день он снова сидел перед бывшим учеником.

– Руководство дало «добро» на проведение операции, – сказал тот. – Прямо сейчас мы едем на «виллу» и разговор продолжим уже там.

«Виллами» назывались конспиративные квартиры, в которых имитировалась обстановка стран, где предстояло работать будущим легалам и нелегалам. Но на этот раз та, куда они приехали, напоминала обычную дачу, чем-то похожую на дом на Рублевке.

«Елки зеленые, – с горечью подумал вдруг Виктор Сергеевич, – Коля не рискнул везти меня на “виллу”, потому что в случае провала нужно будет как-то объяснять начальству пребывание там своего бывшего преподавателя. И привез на дачу одного из сотрудников…»

– Виктор Сергеевич, – сказал бывший ученик, когда они расположились в креслах в одной из комнат липовой «виллы», – разумеется, вы понимаете, что последние действия Госдепартамента США нарушили нашу сеть, а, по сути…

– А, по сути, разрушили резидентуру.

– Да, это будет точнее.

– Нами, а точнее вами, когда-то был законсервирован ценный агент, псевдоним которого «Джонатан». Вам известен этот человек?

– Коля, – позволил себе некоторую фамильярность Виктор Сергеевич, – помнишь, в советские времена был такой популярный персонаж мультфильмов и детских анекдотов – Чебурашка?

– Да…

– Так вот, однажды Крокодил Гена спрашивает его: «Чебурашка, ты меня слышишь?» – «Гена, – отвечает Чебурашка, – ты на мои уши посмотри. Могу ли я тебя не слышать».

– А при чем здесь Чебурашка? – недоуменно спросил начальник отдела.

– При том, что я вербовал «Джонатана», работал с ним, а потом и потребовал на определенный период его консервации, потому что уж очень удачно мы сработали тогда, и контрразведка могла его вычислить. Но «Джонатан» работал со мной в Канаде.

– А сейчас он перебрался в Штаты, и у него прекрасные позиции там. Мы были бы очень благодарны вам, если б вы сумели восстановить с ним связь и передать его другому сотруднику.

– Я понимаю, что нет смысла отказываться, потому что я уже дал согласие на операцию. Так?

– Так.

– Тогда у меня условие. Я разрабатываю вход в операцию сам, сам осуществляю ее, и сам возвращаюсь обратно, но не в Москву, а в Минск. Там я встречаюсь с вами и…

– Но, Виктор Сергеевич!

– Никаких «но», Коля. У меня с вами нет никаких официальных отношений, я, по сути дела, осуществляю все это на свой страх и риск и не хочу…

– Виктор Сергеевич, я помню выражение старых «черных» полковников: сила советской разведки была в том, что она черпала кадры из контрразведки. Но сегодня другие времена. Здесь все, как в спорте. Раньше, в тридцатые годы или даже после войны, массовость давала чемпионов, теперь все иначе. Чемпионов готовят сразу и единично. И в разведке происходит то же самое.

– Скверно, что ты сравниваешь разведку со спортом. Ведь дело не в массовости, а в том, что, только пройдя школу контрразведки, разведчик может реально сам, не опираясь на систему, уберечься от контрразведки противника. А потом, ты же понимаешь, если в Штатах разгромлена резидентура, то произошло это отнюдь не потому, что хорошо сработала их контрразведка. А потому, что в недрах разведки в России завелся «крот», который показал противнику конец веревочки, за который они уцепились.

– Я понимаю, к чему вы клоните, Виктор Сергеевич…

– Коля, я не клоню, я прямо говорю. Я не стану разрабатывать операцию с вами сообща, дабы быть уверенным, что она не провалится. О ее деталях будут знать только двое: ты и я. А о моем пути в Канаду не будешь знать даже ты.

Коля усмехнулся.

– Что тебя веселит? – спросил Виктор Сергеевич.

– Вспомнил Б.Н., – сказал Коля, – он часто говорил нам, что в тогдашнем КГБ было три уровня конспирации. Обычный, когда о деталях проведения операции знают двое – сотрудник и его начальник. Повышенный, когда о том, что делает сотрудник, не знает даже его начальник. И сверхконспиративный, когда сам сотрудник не знает, чем он занимается.

– Это хорошо, что ты вспомнил Б.Н. Так как мои условия?

– Принимаются. Но как же работа с документами, удостоверяющими личность? Вам ведь нужно будет пару раз поменять их на пути к стране…

– Нет, Коля. Я буду Виктором Сергеевичем на всем протяжении моего пути. Нет смысла в смене установочных данных, тем более что я собираюсь направиться в пункт назначения не из Минска, и не из Москвы. Тебя это не удивляет?