Записки «черного полковника»

Мне было любопытно узнать, почему же такой психолог, как Крымов, попал в ловушку, которую устраивали другим его кормильцы из ЦРУ, но я не стал задавать уточняющие вопросы Ефимову, поскольку они не относились к предмету нашего с ним обсуждения.

– В общем, американцы финансируют и «Посев», и новую газету. Тираж ее пока небольшой, дислоцируется она в Мюнхене по улице Электраштрассе. Там они арендуют небольшое, но весьма удобное помещение. У Наумовича проявились коммерческие способности. Он кое-что экономит на бумаге.

– Что значит на бумаге?

– На бумаге, значит, на бумаге. Он закупил по дешевке несколько рулонов бумаги и отдает их в типографию для печатания газеты.

– Много имеет на этом?

– Не знаю, но факт этот характеризует его довольно контрастно.

– У него есть правая рука?

– Да, это Наталья Коледун. Именно она его правая рука и любовница.

– А конкурент, который бы хотел занять его место?

– Нет, такого конкурента у него нет. Во всяком случае, пока нет, потому что он пригласил в редакцию тех, кто видит в нем благодетеля.

– И все же мне непонятно, для чего американцам две газеты, которые занимаются одним и тем же?

– Вторая газета будет активнее первой, и первая, чтобы оправдать вложенные деньги, бросится доказывать свою антисоветскость. Следовательно, они активизируют свою работу, а нам нужно их активность все время подавлять. В этом суть противоборства. И я понимаю, почему ты задаешь мне такие вопросы, но на этот раз у тебя ничего не получится.

– Ты полагаешь?

– Конечно. Эти ребята иногда, чтобы обратить на себя внимание, могут сами бомбу взорвать в редакции ночью, когда в помещении никого нет. Им это только на руку. Так что ты со своими методами не сможешь снизить их активность.

– А какие у меня методы?

– Ну, те, что ты применял в Диггендорфе.

– Коля, это не методы, а метод. И выбор метода, как говорит наш благословенный шеф, зависит от…

– Знаю, знаю, от оперативной обстановки.

– Правильно. А в чем проявлялась в «Посеве» ястребиная сущность Наумовича?

– В постоянном требовании активности и наступательности.

– Смотри-ка… А он не работал в партийных органах?

– Работал. Он занимал довольно высокое положении в отделе агитации и пропаганды какого-то обкома партии.

– Какого именно?

– Не знаю, он это не афиширует. А тебе это зачем?

– Вдруг земляк окажется, все ниточка к контакту.

– Ну, он как был самым честным и правильным у нас, таким продолжает быть и у них. Характер не меняется, только знак и направленность деятельности.

– Слушай, а как его приняла эмигрантская среда с такой советской и даже большевистской биографией?

– А как принимают наших сотрудников-перебежчиков?

– Ну, те нужны противнику, как источник информации…

– И здесь на первых порах то же самое.

– Это на первых порах.

– А потом, как себя покрасишь. Видишь, каким антисовестки правильным стал Наумович. Он самый ястребиный, а значит – нужный. Вот он и устроился хорошо. Но амбиции не дают ему успокоиться. Он и из Союза сбежал, потому что почувствовал, что его карьере конец, его чрезмерный пыл и интриганство заколебали всех.

– И ему дали понять…

– Конечно, ему сказали: не шагай так широко – штаны порвешь, а он обиделся и убежал на Запад.

– Может, это и к лучшему, одним интриганом в Союзе меньше будет…

– Ладно, ты же не по интриганам работаешь, что тебе нужно еще?

– Давай список сотрудников.

– Отпечатаю и пришлю через секретариат, – обещает Ефимов.

– Твой «Бразилец» вхож в эту редакцию?

– Нет, а зачем это тебе?

– Должен же кто-то отследить результаты активного мероприятия.

– Должен же кто-то, должен же кто-то… – ворчит Ефимов. – Знаешь, есть такой анекдот, его камрады особенно любят.

Я, конечно, знаю, что за анекдот сейчас мне расскажет Ефимов, но не хочу его обижать и говорю: нет, не знаю, рассказывай, любопытно будет узнать.

Ефимов оживляется.

– Что такое пьянка по-русски?

– Не знаю, – говорю я, включаясь в игру. И понимая, что сейчас он расскажет анекдот, который знают все в учреждении дядя Жени.

– Это ящик водки, ящик пива, полкило колбасы и собака, – говорит Ефимов торжественно.

– А собака зачем? – спрашиваю я. – После выпитого поговорить?

– Нет, собака нужна для того, чтобы колбасу есть.

– Сильно! – отзываюсь я. – А хочешь, я расскажу тебе другой, профессиональный анекдот?

– Хочу, – отвечает Ефимов и берет в руки карандаш, чтобы записать анекдот.

– Взяли как-то американцы трех нелегалов: французского, английского и советского.

– Этого не может быть, – говорит Ефимов.

– Не может быть потому, что их невозможно арестовать, или не может быть потому, что у них обязательство друг против друга не работать?

– Они не работают друг против друга.