Записки «черного полковника»

Фридрих появляется через час. Хозяин знакомит его со мной, я угощаю его пивом, рассказываю ему про своего брата, который хотел бы работать на радиозаводе.

Но Фридрих говорит, что без соответствующей подготовки и опыта работы к ним на завод не принимают.

Переходим на другие темы, рассказываю ему свою легенду, говорю, что брат младший, единственный, я в нем души не чаю и готов сделать для него многое. А он оболтус занялся конструированием радиоприемников и переговаривается с такими же, как он, чуть ли не из Австралии. И тут же перехожу к темам иным, дабы не давить на собеседника и дать ему созреть – завожу старую пластинку о том, как мне тяжело вести дела на Севере.

Север для баварцев – это все, что севернее по реке Майн, на севере там живут «пройсен», которые когда-то расправились с их красавцем Кини.

Теперь можно вернуться к брату.

– Я ничего не смыслю в технике, – говорю я Фридриху, – тем более в радиотехнике. А брат прямо помешался на всем этом. Он правду разговаривает с парнями из Австралии или шутит?

– Да, да, сейчас это возможно, – говорит Фридрих.

– Значит, он мне не врет, когда говорит, что хотел бы скрестить ужа и ежа, то есть соединить в одном аппарате полупроводники и лампы?

– Твой брат – голова, – говорит Фридрих.

– Прозит, – отвечаю я на это, и мы стукаемся кружками.

– Ты меня порадовал, – говорю я Фридриху. – А то я считал, что он оболтус, и все это детские игрушки.

– Нет, нет, – отвечает Фридрих, – все это вполне по-взрослому. Твой брат не оболтус.

– Я ему хочу сделать подарок, но обошел все технические магазины и не нашел лампы, которую он заказал.

– Как называется лампа? – спрашивает Фридрих.

– Да разве я помню, сейчас посмотрю на запись, – говорю я и вынимаю бумажку, на которой написаны четыре знака.

Фридрих смотрит на бумажку, а потом на меня.

– Не бойся, – говорю я ему, – я заплачу хорошие деньги.

Он снова смотрит на меня, а потом называет сумму.

«Вроде должно хватить, – думаю я, мысленно подсчитывая оставшиеся марки, – а на обратную дорогу займу у “Ганса”».

– Мне принести деньги? – спрашиваю я.

– Завтра приходи сюда, – говорит Фридрих. – Про эту лампу я что-то слышал, она, по-моему, используется в соседнем цехе.

На том и расстаемся.

На следующий день выписываюсь из отеля, беру билет на вечерний самолет до Западного Берлина и еду на такси в Рамерсдорф, гадая, что принесет мне этот вечер.

Вариант первый: Фридрих достал лампу, но требует за нее сумму, которую я не могу оплатить.

Вариант второй: он не достал лампу, потому что это не рядовая лампа и к ней трудно подобраться.

Вариант третий: он понял, кто я, связался с контрразведкой, и меня ждет арест сразу или после передачи мне лампы или ее муляжа.

Вхожу в гаштет, усаживаюсь на свое место, жду, неторопливо рассматривая каждого посетителя, пытаясь определить в них сотрудников контрразведки визави.

После шести приходит Фридрих. Он присаживается ко мне за столик.

– Достал? – спрашиваю его я.

Он кивает головой и произносит сумму, которая больше той, о которой мы вчера договаривались. Разумеется, я, как русский человек, могу дать ему эти деньги сразу, но как немец, я должен поинтересоваться: почему он назвал другую сумму?

– Пришлось кое-кому дать, – поясняет Фридрих. – Будешь смотреть?

– Буду, – говорю я.

Он протягивает мне маленький сверток. Я поднимаюсь из-за столика и иду в туалет. Там рассматриваю лампу, сверяю буквы и цифры. Все как нужно. Возвращаюсь на место. Сейчас самый ответственный момент, если меня будут задерживать, то именно в момент передачи денег. Достаю портмоне, начинаю считать деньги, потом откладываю нужную сумму и подзываю официантку.

– Еще два пива и сразу расчет, – говорю я, отдаю деньги за пиво, а другую пачку передаю Фридриху.

«Твою мать!» – ругаюсь я мысленно, потому что тот начинает считать их прилюдно.

– Все нормально, – говорит он. – Если тебе еще что-нибудь понадобится, где тебя найти?

Такого варианта развития событий я, признаться честно, не ожидал. И даже не знаю, что ему ответить. Поскольку пауза затягивается, он сам приходит мне на помощь.

– Брату твоему, если еще что-нибудь понадобится, так ты обращайся. Оставь телефон.

Быстро начинаю соображать, что же мне делать.

– Я по своим делам по всей Германии езжу, но у меня есть офис в Западном Берлине. Я оставлю телефон, спросишь Карла.

– Хорошо, – отвечает он, стукает свой кружкой о мою и произносит: – Прозит!

О пересечении границы я уже писал. Но забыл упомянуть еще одну особенность: если возвращаешься «груженый», то кажется, что пограничники и таможенники видят тебя насквозь…

В Западном Берлине захожу в магазин и покупаю еще несколько радиоламп. Даже если на границе мне устроят досмотр, это всего лишь результат моего, как модно говорить сегодня, шоптура.

Но все обошлось, и я прибываю в Карлхорст благополучно…

Был вечер, я зашел на службу, снял себя с контроля у дежурного, положил лампу в сейф и направился домой.

Расим