Записки Флэшмена. Том 2.

— До реки всего два часа ходу, — наконец проговорил он, улыбаясь чуть менее напряженно. — Вы сможете добраться туда в полной безопасности. Ну, лейтенант... у нас с вами были взлеты и падения, но я никогда не питал к вам зла. Действительно, мне почти жаль расставаться с вами — вы же знаете, что мы с вами одного поля ягоды. — Он издал сдавленный смешок. — Вот почему я не предлагаю вам участие в предприятии «Кох-и-Нур и Компания»!

— Да я бы и не принял его. Давно ты это задумал?

— Да минут двадцать назад. Ну — держите! — Он отвязал чагл с седла Ахмед-Шаха и бросил мне. — Жарковатый денек — хлебните глоточек за мое здоровье!

Он развернул лошадь и галопом двинулся к северу, угоняя и мою кобылу, а я остался посреди доаба в полном одиночестве. Я подождал, пока он скроется за ближайшими зарослями кустарников, а потом повернулся и со всех ног бросился в направлении брода в Нуггуре. На пути у меня была полоска джунглей, так что я стремился побыстрее укрыться в ней. На бегу я прижимал руку к боку, ощупывая весьма успокаивающую выпуклость в поясе, под которой покоился Кох-и-Нур. Я, конечно, могу и замечтаться при случае, но когда я перевожу бесценные драгоценности в компании людей, подобных доктору Джосайе Харлану, то уж, будьте уверены — в первые же пять минут я постараюсь спрятать их с глаз подальше.

Если бы у него хватило ума открыть медальон — ну, тогда все было бы по-другому. Но если бы он был настолько умен, то, прежде всего, никогда бы не нанялся на службу к Броудфуту. Дело в том, что при всем своем опыте и злодействе, Джассе не хватало твердости. Человек, Который Хотел Быть Королем... но никогда так и не стал им.

***

Только на днях моя маленькая внучатая племянница Селина — красотка, чье слишком вольное поведение как-то чуть было не заставило меня совершить убийство на Бейкер-стрит — но это уже совсем другая история — заметила, что не переносит Диккенса, поскольку его книги полны самых невероятных совпадений. Я ответил ей рассказом о малом, который как-то потерял свою винтовку во Франции, а после вновь нашел ее в Восточной Африке, двадцать лет спустя[711], и добавил кое-что из моего собственного опыта, после того, как я расстался с Харланом посреди доаба. Если хотите, это тоже было совпадением и, к тому же, чертовски удачным случаем, поскольку это не только спасло мне жизнь, но и вывело меня на сцену в последнем акте Пенджабской войны.

Как только я достиг полосы джунглей, постоянно содрогаясь при мысли, что Джассе придет в голову остановиться и заглянуть в свой сапог, то сразу же упал на землю. Даже если этот болван и поймет, что его одурачили, он вряд ли осмелится вернуться, чтобы искать меня, так что я решил продолжать путь и переправиться через реку под покровом ночи. В моей кабульской одежке я вполне мог сойти за кавалериста — горрачарру, но чем меньше кто-нибудь будет меня видеть, тем лучше, так что я собирался покинуть свое убежище в джунглях за пару часов до того, как стемнеет, проскользнуть к реке, переплыть через нее — в ширину она здесь не превышала четырехсот ярдов — и отлежаться где-нибудь на противоположном берегу, пока не наступит утро.

К вечеру пошел сильный дождь, так что я был очень рад своему укрытию, и только когда начало смеркаться, я выбрался из него и двинулся по тропинке вниз по склону, к Сатледжу. Она привела меня в небольшой лесок, через который я отчаянно продирался, пытаясь разглядеть впереди реку, когда в просвете деревьев, не более, чем в двадцати ярдах перед собой, я вдруг увидел отряд регулярной кавалерии хальсы. Их лошади щипали траву, а сами солдаты сидели у костра. Поворачивать было поздно, так что я двинулся вперед, готовясь переждать еще день и все-таки добраться до своих. Однако когда я уже почти совсем прокрался мимо них, на глаза мне попались шесть или семь тел, висящих не ветках деревьев. Я вздрогнул от вполне естественного испуга, и это повлекло роковые последствия.

Кавалеристы повернули головы в мою сторону, потом кто-то прокричал какой-то приказ и, прежде, чем я понял, что происходит, меня скрутили ухмыляющиеся совары и притащили к толстому даффадару[712], стоящему у огня в распахнутом мундире с миской в руке. Он недовольно оглядел меня, стряхивая крошки с бороды.

— Еще один! — рявкнул он. — Горрачарра, не так ли? А, бессовестный ты негодяй! Ну, и какую историю ты нам расскажешь?

— Историю, даффадар-сагиб? — ошеломленно спросил я. — Да никакой! Я...

— Это уже что-то новенькое! У большинства из вас вдруг оказываются спешно заболевшие матери! — При этом все его спутники просто зашлись смехом. — Ну что ж, горрачарра, где твой конь? Твое оружие? Твой полк? — Неожиданно он отшвырнул свою миску и наотмашь раз и другой ударил меня по лицу. — И где твоя честь, ты, трусливый подонок!

Это на мгновение едва не лишило меня чувств, я забормотал было какую-то ерунду про то, что меня ограбили бандиты, но он снова ударил меня.