Записки Флэшмена. Том 2.

Кучка старших офицеров сгрудилась у крупномасштабной модели укреплений. Я лишь мельком посмотрел на нее — она, должно быть, достигала двадцати футов в поперечнике, причем воспроизведены были все траншеи, парапеты и пушки — и почтенный седобородый сирдар в кольчужной куртке поверх шелковой туники водил над ней длинной деревянной указкой, и, покрывая шум, выкрикивал приказы, в то время как его слушатели рассылали их с гонцами дальше — в остро воняющую серой пелену, которая начиналась уже в пятидесяти ярдах впереди, так что даже здесь было трудно дышать. Это уж точно было местом расположения главного командования — но не было и следа Тедж Сингха, главного генерала и направляющего духа всей хальсы, спаси ее Господь — пока я вдруг не расслышал его голос, надрывающийся в крике.

— Триста тридцать три длинных зернышка риса? — орал он. — Ну так достань их, идиот! Я что тебе — складской сторож? Возьми на кухне, ты, ублюдочный сын бесстыжей матери!

Неподалеку от края моста возвышалась странная конструкция, похожая на огромный улей, около десяти футов высотой, сложенная из каменных блоков. Перед ней, в полной парадной форме — раззолоченном мундире, шлеме, обмотанном тюрбаном и усыпанной драгоценностями саблей на поясе, стоял Тедж собственной персоной. Он был не далее, чем в десяти ярдах от площадки штабного совета, но с тем же успехом мог находиться и в Бомбее — судя по тому, сколько обращали на него внимания. Рядом с ним скорчились несколько слуг, а мальчишка держал над его головой цветной зонтик, а за столом, стоящим у входа в каменный Улей, какой-то древний валла в невообразимо огромном пуггари, изучал карты в увеличительное стекло и делал какие-то пометки. Всю эту сцену с явным удовольствием наблюдал некий европеец в кепи, рубашке с закатанными рукавами и козлиной бородкой.

Вот что я увидел сквозь плывущий пороховой дым и всеобщее замешательство, а главное — вот что я услышал среди грохота сражения, в котором решалась судьба Индии — и все это чистая правда!

Древний валла: Внутренний диаметр слишком мал! Звезды говорят, что он должен быть в тринадцать с половиной раз больше, чем окружность живота вашего превосходительства.

Тедж: Моего живота? Что, во имя Господа, имеет мой живот общего со всем этим?

Д.в.: Это — защита вашего превосходительства и она должна быть построена в соответствии с вашими пропорциями, иначе не сможет противостоять влиянию ваших планет. Я должен знать ваш диаметр, измеренный точно в районе пупка.

Европеец (вытаскивая рулетку): По крайней мере, полтора метра. О, здесь отметки в английских дюймах.

Тедж: Я должен мерить свой живот? В такое время?

Европеец: А что вам еще делать? Сирдары держат управление обороной в своих руках, а мои укрепления невозможно взять, если в них достаточно защитников. Кстати, длина трехсот тридцати трех длинных зернышек риса составляет около трех с четвертью английских ярдов.

Д.в.: (возбужденно): Измерения должны быть точными!

Европеец: Измерения зернышками риса могут быть точными на звездах, астролог, но не на земле. В любом случае, три ярда камня смогут остановить любую ракету, которую британцам заблагорассудится запустить в нас.

Д.в.: Только если внутренний диаметр не будет слишком малым! Его надо увеличить...

Европеец (пожимая плечами): Или же генералу придется похудеть.

Тедж (раздраженно): Проклятье, Урбон... А ты, ко всем чертям, кто такой и чего хочешь?

Последняя фраза была адресована уже Сардулу Сингху, который застыл перед ним, отдавая честь, а потом начал что-то настойчиво нашептывать. Тедж медленно повернулся и уставился на меня ничего не понимающим взглядом, будто я был призраком. Затем он кивнул мне и торопливо поманил в свой каменный улей[715]. Я последовал за ним и оказался в маленькой круглой комнатке, душной и провонявшей от горевшей тут единственной керосиновой лампы. Тедж захлопнул двери и шум битвы стих до неясного бормотания. Он почти вцепился в меня, дрожа от сомнений.

— Ты ли это, мой дорогой друг? Ах, благодарение Господу! Это правда? Ведутся секретные переговоры?

Я ответил ему, что нет, что я все это выдумал, сказав Сардулу первое, что пришло в голову. Тедж испустил громкий стон разочарования.

— Так что же мне тогда делать? Я не смогу контролировать этих сумасшедших! Вы же видели их там — они делают вид, что меня просто не существует и перехватили у меня командование — чертовы мятежные свиньи! Шам Сингх взял на себя руководство обороной, так что вашу армию разнесут на куски! Я не искал этой битвы! Зачем, о зачем же Гауг-сагиб вынудил меня принять ее! — Он начал причитать и сыпать проклятьями, молотя кулаком по каменным стенам. — Что же будет со мной, если Джанги-лат будет разбит?! О, я погиб! Погиб!

Он осел на пол — кусок дрожащего жира в золоченом мундире, всхлипывая и упрекая Гауга, и Шама Сингха, и Джиндан, и Лала Сингха, и всех остальных, кто только приходил ему на память.