Записки графини Варвары Николаевны Головиной (1766–1819)

Роберт был знаком с владельцем этого места; он предложил мне спросить у него разрешения посетить его. Владелец выразил свое согласие, и мы отправились: г-жа де-Тарант, г-жа де-Беарн и я. Мы вошли в маленький двор; к нам вышла дочь этого верного слуги Людовика XVI, ее отца не было дома. Она повела нас к ограде и отворила дверь кл го чел, который она принесла с собой; большую половину занимал огород, в середине находился фруктовый сад. В одном из углов, очень чисто содержимых, виднелся газон, довольно длинный, устроенный в виде гроба, окруженный плакучими ивами, кипарисами, лилиями и розами, здесь и покоятся останки короля и королевы. Г-жа де-Та-рант и г-жа де-Беарн прижались одна к другой; их бледность и выражение их лиц выказывали больше, чем страдание. Я опустилась на колени перед этим святым газоном и сорвала несколько цветков, выросших на нем; казалось, будто они хотели говорить. Я рвала их медленно, мой взгляд как будто пронизывал землю, колени мои вростали в землю. Есть неизъяснимыя чувства, внушаемыя обстоятельствами; обстоятельства, возбудившия эти чувства в то время, способны были волновать мою душу теперь. Я видела королеву, полную красоты и добродетелей, оклеветанную, подвергнутую преследованию, измученную. Моя мысль собрала в одной точке всю ее жизнь: воображение рассматривало ее и представляло ее душе; душа волнуется и проникается глубоким чувством. Утешением мне служило только то, что страдальцы вполне заслужили мученический венец. Я наполнила свой платок анютиными глазками и иммортельками; мои спутницы все стояли, как прикованные к земле; но было уже время уходить. Я купила три маленьких медальона, в которые вложила сорванные на могиле цветы, и дала один медальон г-же де-Тарант, другой г-же де-Беарн, а третий с обыкновенной травой оставила себе.

XXVI

Убийство герцога Энгиенского. — Преследование роялистов в Париже. — Суд над ними. — Братья Полиньяк. — Жорж Кадудаль. — Действия Бонапарта. — Провозглашение его императором, — Отъезд гр. В. Н. Головиной из Парижа. — Путешествие по Германии, — Кассель, Веймар.

Бонапарт готовил новое убийство. Он предложил совету захватить герцога Энгиенского, представляя его, как заговорщика. Но совет отклонил его предложение. Бонапарт настаивал и, выйдя из совета, тотчас отправил презренного Коленкура в Роттенгейм в великое герцогство Баденское, на правом берегу Рейна, где находился герцог Энгиенский; по приглашению первого консула, приказано было привезти его немедленно в Париж. Несмотря на это насилие, герцог не подозревал, что его везут на смерть. Его продержали в Париже всего несколько часов, а затем отправили в Венсенский замок, принадлежавший ранее его отцу. Быстрота этого путешествия изнурила его; он бросился на кровать в приготовленной для него комнате и заснул безмятежным сном невинности. В полночь его разбудили. «Что вам угодно?» — спросил он. «Вы должны идти на допрос», — ответили ему. «Зачем?» — спросил он, но не получил на этот вопрос ответа и спокойно последовал за своими проводниками. Когда он явился перед своими судьями или, вернее, перед своими палачами, его спросили только о его имени и приговорили к смертной казни; он попросил священника, ему отказали. «Достаточно искренней молитвы, чтобы получить прощение от Бога», — сказал он, бросился на колени и стал горячо молиться; затем встал со словами: «Теперь кончайте скорее». Его повели ко рву замка; ночь была темная, ему привязали к груди фонарь, чтобы не потерять его из виду и хотели завязать ему глаза. «Бурбон сумеет умереть», — сказал он. «Становитесь на колени», — сказали ему. «Я становлюсь на колени только перед Богом». Раздались девять выстрелов, герцог упал в ров, его засыпали землей.