Записки из «Веселой пиявки»

историю Тибора Рубина, о котором у нас почти никто не знает. В местечке Пасто на севере Венгрии в семье сапожника Ференца Рубина — одной из ста двадцати еврейских семей городка — июньским днем 1929 года родился мальчик. Назвали его Тибором. Мама его вскоре умерла, но мачеха Роза была к нему добра, и жилось Тибору не так уж плохо. Правил страной Миклош Хорти, и, хотя был он союзником Гитлера, к евреям относился терпимо. Но когда Хорти вступил в войну с Советским Союзом на стороне Германии, родители решили на всякий случай отправить тринадцатилетнего сына в нейтральную Швейцарию. Однако на границе Тибора изловили, и он оказался в Маутхаузене. Казалось бы, выжить еврейскому мальчишке в лагере смерти невозможно: в первый день к строю новых узников вышел эсэсовец в звании гауптштурмфюрера, ухмыльнулся, сказал: «Живым отсюда не выйдет ни один из вас», — повернулся и ушел, сверкая сапогами. Тибор проводил его взглядом и сказал соседу по строю: «Какой красавец!»

Он выискивал пищу на помойках, ловил и ел мышей, а когда началась гангрена ноги, открыл для себя новый метод лечения: покрывал рану личинками насекомых, которые объедали омертвевшую ткань. «Я — крысенок», — говорил он о себе с гордостью. Через год с небольшим Маутхаузен освободили американцы, и скелет с горящими глазами и набором болезней, который врачи госпиталя единодушно сочли смертельным, поклялся, что станет GI — американским солдатом. Три года Тибор, тут же переименовавший себя в Теда, провел в лагере для перемещенных лиц в Германии. Вся его семья погибла: кто в Бухенвальде, кто в Освенциме. Осиротевший Тед в 1948 году оказался в Нью-Йорке. Сначала он, по примеру отца, зарабатывал на жизнь сапожным ремеслом, потом работал в мясной лавке, а потом вернулся к своей мечте стать солдатом. Нахально списав все, что можно, на экзамене в военную школу по английскому языку, он исполнил клятву, данную после освобождения.

В июле 1950 года рядовой первого класса Рубин уже воевал в Корее. Сержант его подразделения Артур Пейтон, зоологический антисемит и садист, при любом случае давал Теду самые опасные задания — словно Давид Урие, хотя Пейтон вряд ли был силен в Библии, — но Тед не желал погибать. Когда под натиском северокорейцев его рота отступала с одной из высот, Рубин сутки защищал позицию, прикрывая отход товарищей. Он палил во все стороны и швырял гранаты, создавая впечатление, что высоту защищает целый взвод, и понимал при этом, что сержант не намерен его выручать. За этот и другие подвиги два офицера несколько раз представляли его к награде орденом Почета, приказав сержанту Пейтону оформить необходимые бумаги. Оба офицера погибли, а сержант умышленно не выполнил их приказ. «Я глубоко убежден, — заявил позднее капрал, служивший в одной роте с Тедом, — что сержант скорее пожертвует своей карьерой, чем допустит награждение еврея орденом Почета».

Через три месяца его полк подвергся внезапной атаке китайцев и был разгромлен. Трижды раненный — в грудь, ногу и руку — Рубин оказался в плену. Китайцы неоднократно предлагали отправить его в советскую Венгрию, но он отказывался, оставаясь в лагере, который американцы прозвали «Долиной смерти». Тридцать — сорок пленников умирали каждый день. В отличие от многих молодых солдат, у него со времен Маутхаузена был опыт выживания в жутких условиях. Не раз он тайком покидал лагерь и воровал еду на китайских складах и в соседних корейских деревнях, хотя знал, что рискует жизнью, а потом раздавал ее самым слабым. Он сохранил волю, когда другие пленники были парализованы страхом и обессилели от голода и наступивших холодов. «Некоторые сдавались, молились о конце мучений», — писал Тед Рубин позднее в журнале «Солдат». Он как мог подбадривал товарищей, напоминал, что родные помнят их и молятся за них. Через десятилетия его собрат по плену вспоминал, что Рубин носил на руках обессилевших пленных в уборную. «Он творил добрые дела, говоря, что это — мицва согласно еврейской традиции». Освободился Рубин через два с половиной года, когда война закончилась, и только тогда стал американским гражданином.

Началась мирная жизнь. Рубин работал в винном магазине, женился на Ивонне Мейерс, пережившей Холокост в Голландии, — встретил ее на танцевальном вечере для холостых евреев. У них родилось двое детей. И только в 2005 году Конгресс спохватился и стал, пусть неуклюже, пытаться загладить вину за пренебрежительное отношение к ветеранам-еврееям и ветеранам-латинос: многие из них не дожили до этого дня. Но Тед Рубин получил свой орден Почета из рук Джорджа Буша, услышал слова признательности за свои подвиги, принял извинения президента страны. Это было приятно, но не больше: просто Тибор Рубин осуществил заветную мечту и отблагодарил Америку за свое спасение от нацистов.

Умер Рубин совсем недавно, в 2015 году, глубоким стариком.

Зачем я все это здесь написал? Понятия не имею.

Что-то давно от Ольги писем нет. Не электронных, накорябанных. Вот таких, к примеру.