Записки хирурга военного госпиталя

А вот по многочисленным снимкам ВКонтакте Боря реальный и Боря виртуальный – два разных человека. Тут, в госпитале, он… просто Боря. А там – гордый и бесстрашный Орел. Бросилась в глаза одна фотка, где он весь с ног до головы, даже вокруг тощей шейки, обмотан новенькими пулеметными лентами с блестящими желтыми боевыми патронами, что твоя новогодняя елка игрушками. В засученных до локтей костлявых волосатых руках ручной пулемет Печенег. Вид решительный, взгляд суровый и дерзкий. Такое ощущение, что прямо сейчас с экрана ринется он в атаку с нечеловеческими воплями типа: аааааа!! Ыыыыы!!!! и примется поливать от бедра длинными очередями. Бойся враг – то сам Боря Горбунов на тебя идет, смерть твоя.

Судя по тому, что форма на нем еще новенькая и незамызганная, сделал он сие изображение где-то в районе присяги. Когда их на курсе молодого бойца знакомили со штатным оружием подразделения, где предстояло служить. Теперь у Бори на форменных штанах вышарканный зад и стертые локти на гимнастерке. Он личный писарь у начмеда Горошины. Приходится много елозить попой по крытому жестким дерматином стулу и локтями по полировке письменного стола, заполняя уйму секретных и не очень бумаг.

Гриша Черпайло – человек-легенда. Его уже трижды отправляли из хирургического отделения назад в часть. И он трижды же возвращался в госпиталь под надуманным предлогом. У Гриши патологическая боязнь военной службы. Когда речь заходит о его командире роты, суровом капитане Абакумове, он начинает заикаться. Рядовой Черпайло числится рядовым в зенитной батарее, и его командир очень недоволен тем, что его боец уже как полгода прохлаждается в госпитале. Но Гриша нужен полковнику запаса Твердохлебову. Очень уж ловко и без помарок он копирует разного рода чертежи, что так нужны заму Волобуева по АХЧ. А капитан Абакумов уважает полковника, хоть и в запасе, и, скрипя зубами, закрывает глаза, что рядовой Черпайло уже седьмой месяц лечит несуществующий геморрой.

Вот Гриша точно превзошел всех своих товарищей. Ни у кого нет такого снимка, где он с мужественным выражением лица, где не дрогнул ни один мускул, ведет огонь из зенитного орудия, вступив в смертельную схватку с пикирующим на него самолетом. Что там за самолет, я не понял: не очень в них разбираюсь. Но несется он прямо на Гришу, посылая впереди себя из торчащих из корпуса пулеметов огненные строчки раскаленных пуль. Это после мне объяснили, что это все просто отличный и умелый фотошоп. Но как впечатляет: особенно чуть прищуренный глаз и спокойный вид метко разящего врага зенитчика Черпайло.

Круче есть только фотографии у вечного дневального по КПП рядового Синявина, которого и по имени-то никогда никто не называл. Все больше по кличке – Синий. Тот всех самопиарщиков переплюнул: умудрился запечатлеть себя, высунувшись наполовину из люка башни стреляющего на ходу танка Т-76. И это при том, что сам Синий служит, вернее, числится в ремонтно-восстановительном батальоне полка связи. И танк видел разве что в музее или в кино. Кто и где произвел сей загадочный снимок, я не уточнял. Не стал травмировать психику находящегося на излечении от гинекомастии воина.

Кстати, до поступления в госпиталь у него были такие мощные грудные железы (гинекомастия – заболевание, приводящее к их объемному увеличению), что любая девчонка бы позавидовала. Поэтому, попади он в танкисты, то непременно застревал бы в танковом люке. Странно, а на той знаковой фотографии его буфера выглядят вполне нормально. Вернее сказать, совсем не бросаются в глаза. Видимо, тоже фотошоп. Так как после оперативного лечения он безвылазно торчит на КПП – открывает ворота, и к танкам, тем более стреляющим, точно не приближался.

Меня, в отличие от других заведующих, сачки не особо раздражают. Все же какую-то пользу они приносят. А вот их гипертрофированная бравада – не ясна. Ну, гасишься ты в госпитале, так и веди себя тихо, не вылазь на поверхность. Твою страничку в соцсетях не только друзья-товарищи смотрят, но и отцы-командиры не брезгуют заходить. Им даже приказывают отслеживать в интернете своих подчиненных. Чтоб быть в курсе, чем они дышат.

Шурика Рябова, нашего старшину, таким вот макаром вычислили и забрали в часть. Старшина госпитального отделения, чтоб вы знали, – это наиболее шустрый и продвинутый срочник из числа выздоравливающих больных, метящих в обслуживающий персонал. Должность негласная, но нужная. Через него отдаются все распоряжения и приказы врачей и медперсонала личному составу. Он строит срочников на поверку и следит, чтоб все были на местах, докладывает о внутрисолдатских конфликтах и разборках. Работенка не пыльная, главное, нужно уметь подчинять себе людей. А тех, кто является врагом дисциплины, с его легкой руки, моментально выписывают. Поэтому он Бог и Царь для сачков.