Записки мертвеца

До утра я почти не спал. Полночи писал дневник, а остаток времени до рассвета — валялся в постели и тревожился. Не было печали, как говорится. Только-только освоился, только понял, что здесь к чему — и на тебе! Какая-то непонятная, странная суета вокруг неизвестно чего. Так или иначе, новость о восстановлении подачи электроэнергии была скорее радостной, чем грустной. Но какова будет цена этой радости для нас, привыкших к покою и безмятежности средневекового быта, вдали от наводнённого мертвецами города и всех благ цивилизации, которыми город располагает?

Наш дом находился на краю деревни, и мы не слышали, как и когда точно приехал полковник Старков со своими людьми. За завтраком мы все сидели молча, с тревогой смотрели в окно, выходившее на улицу, и ждали чего-то — сами не знали, чего. Я ожидал в какой-то момент услышать нечто вроде перестрелки, но этого не произошло. Всё было тихо, и казалось, что жизнь идёт своим чередом, и что никакой полковник в итоге так и не приехал в Надеждинское забирать своих ребят.

Но полковник приехал. Об этом мы узнали уже ближе к полудню, когда к нашей калитке вместо привычного усатого прораба, захаживавшего по утрам, пришли три вооружённых человека в форме: грязной и слегка потасканной. Они постучали, а затем потребовали отворить.

— Кто пойдёт? — спросила Кристина, поочерёдно глядя на всех, кроме своей племянницы.

— Да какая разница? Я выйду, чё уж там, — нехотя сказал Сергей, вмиг побледневший и осунувшийся, — Пойдёшь?

Он посмотрел на меня одновременно требовательным, просящим и умоляющим взглядом: так, что я не мог отказать. Да и при Ире не хотелось терять лицо.

Мы оделись, вышли к калитке и открыли её. Один из молодых людей в форме представился ефрейтором и назвал свою фамилию, которая, едва влетев в моё ухо, тут же была обречена на забвение.

— Общее собрание на площади у магазинов, через час. Быть всем, кроме больных и неходячих, — объявил ефрейтор.

— А детям? — спросил Сергей, и было слышно, как дрогнул его голос.

— Могут идти, могут не идти, если есть, с кем оставить. Вы не волнуйтесь, там так, послушать просто, — сказал ефрейтор, и отчего-то я ему поверил. Выглядел он неказисто и грубо, но по глазам его было видно, что ничего, кроме добра, он людям вокруг него не желал. Потому после этих его слов покой разлился по моей душе как разливается первый глоток крепкого бурбона по пищеводу после изнурительного рабочего дня, возвращая тебе сладкую веру в то, что жизнь всё-таки может быть прекрасна.

Мы вернулись в дом и рассказали обо всём Ире и Кристине. В голосе Сергея по-прежнему звучала тревога, поэтому я вмешался и попытался всех успокоить. Кристина больше поверила мне, чем Сергею, потому что больше хотела поверить мне, чем Сергею, и даже решила взять на собрание Юлю. Ира лишь легонько пожала плечами: мол, надо — значит надо. Ей, похоже, было всё равно, что там будет на этом собрании. Да и нельзя сказать, чтобы что-то другое её хоть как-то занимало и трогало: ей на всё было плевать, кроме чего-то, о чём она без конца думала сама себе, не желая делиться этим ни с кем прочим — даже со мной.

Дорога до площади между магазинами не заняла много времени. Идти было от силы минут десять или пятнадцать. Площадь представляла собой большой круглый пятачок, в который с обеих сторон упиралась дорога. По двум другим сторонам стояли два центральных магазина: один — большой продуктовый супермаркет, филиал городской сети, которая по слухам принадлежала кому-то из мэрских родственников; а второй — маленький магазинчик всяческих хозяйственных принадлежностей, выглядевший как обыкновенный жилой домик, каких по всему Надеждинскому было полным-полно. Площадь всегда была оживлённым местом: сюда приходили для выдачи пайков и горючего, и здесь постоянно было много людей — как вооружённых, работавших на мэра, так и обычных жителей деревни. Сейчас тут собралась огромная толпа. Ира сказала, что никогда не видела здесь столько людей. Кристина подтвердила, сказав, что это самое большое собрание на её памяти. Мне самому судить было сложно: вне больницы я провёл здесь только пару дней и за это время лишь мельком видел это место.

Помимо людей, здесь было много машин: как простых легковых автомобилей, принадлежавших, должно быть, мэру и его приближённым, так и военной техники: несколько боевых бронированных машин, названий которых я не знал, и подобные которым раньше видел только в компьютерных играх. Сама толпа стояла фронтом на супермаркет. На крыше супермаркета стояло несколько человек, что-то друг с другом обсуждавших, и несколько людей с автоматами, ничего и ни с кем не обсуждавших и просто наблюдавших за всем происходящим. Всё действо было похоже на какой-то рок-концерт, который вот-вот начнётся. Толпа «фанатов», правда, не очень-то неистовствовала в нетерпении, грозя порвать организаторов на клочки, если фронтмен группы сейчас же не выйдет к ним и не крикнет что-нибудь ободряющее, вроде: «Хой!» Напротив: собравшиеся вели себя тихо, будто бы боясь лишним шумом спровоцировать это самое начало «концерта».