Записки мертвеца

Тем не менее, мои мимолётные догадки не оправдались. Вскоре после того, как автобус затормозил у ворот мэрской дачи, из её двора к нам вышел господин Гросовский собственной персоной. Не дожидаясь, пока он начнёт задавать вопросы и вообще что-либо говорить, раненый мужчина в чёрном подошёл к нему и буквально всучил ему липкую от крови рацию.

— Михаил Юрьевич, — начал мужчина в чёрном, — Там на другом конце… Короче, надо с ним погово…

— Где тут доктор, вашу мать?! Ребёнок умирает!!! — перебил Лёха водителя, которого, казалось, прежде всего прочего заботила его задача, а уже потом чья-либо — и даже его собственная — жизнь.

Лёха тоже был грязен, чумаз и бледен. В отличие от мужчины в чёрном, он был ещё и до смерти напуган. На руках он нёс мальчугана, которого до последнего старался продержать в сознании. Но уже на подъезде к Надеждинскому тот отключился, и я, наблюдая за всем со стороны, перестал понимать, жив он или мёртв.

— Вы кто все? Откуда? Что случилось? — стал сыпать вопросами мэр, обескураженный нашим внезапным визитом.

— ГДЕ ДОКТОР?!! — повторил Лёха свой вопрос, сорвавшись на истошный крик.

Гросовский увидел ребёнка на его руках и наконец опомнился. Славно, потому что мне казалось, что если он и сейчас не покажет, где тут медпункт, то следующее, что сделает Лёха — это положит мальчугана на землю и вышибет из мэра весь дух.

— Недалеко. Через дорогу и чуть вдоль улицы.

— Показывай! — скомандовал Лёха, совсем не пытаясь унизить бывшего градоначальника, отдавая ему, большому боссу из прежнего мира, приказы. Лёха лишь хотел достичь своей цели — только и всего. И ему некогда было размениваться на любезности и деланую учтивость.

Было видно, как самого мэра это несколько покоробило. Ещё бы: секунду назад угрожающего вида раненный мужик в чёрных одеждах назвал его по имени-отчеству и даже как будто бы оробел в его присутствии, как раньше это случалось с его бесконечными заместителями, заходившими в его кабинет за подписью на очередной бумаге. А тут — на тебе! Какой-то пацан орёт на него и чуть ли не матом указывает, что делать. Уверен, в прежней жизни мэр не стерпел бы такого даже от человека с раненным ребёнком на руках и непременно бы расквитался с ним за прилюдную потерю лица после того, как подопечному смутьяна и наглеца будет оказана вся необходимая помощь. Теперь же лицо мэра лишь на секунду исказилось, отразив на себе причудливую смесь замешательства, смущения и ярости, но как только они вместе с Лёхой вышли на дорогу, он, я уверен, тут же обо всём забыл.

— Слыш, пацан, помоги-ка мне тоже, — сказал мужчина в чёрном, обращаясь уже ко мне, — Я быстро, как они, не могу. Да и дойти сам тоже не смогу. Пособи.

Я велел детям оставаться в автобусе и ничего в нём не трогать, а сам закинул руку раненого себе на плечи и повёл его следом за Лёхой и Гросовским в сторону медпункта, дорогу к которому я уже успел позабыть, несмотря на то что когда-то сам провёл там около месяца.

Когда мы, наконец, передали мальчика медсестре, Лёха первое время не хотел отходить от него и всеми силами стремился помочь в оказании помощи. Хотя какое там «оказание помощи»: то была тщетная попытка реанимации, исход которой был изначально предрешён.

Я, мэр и мужчина в чёрном сидели в коридоре. И Гросовский, и я понимали, что уж мы-то точно будем лишними в реанимационной. Мужчина же смиренно ждал, пока персонал этой ничтожно маленькой, жалкой деревенской больнички освободится, чтобы и ему попытаться хоть чем-нибудь помочь. Это время мужчина в чёрном решил провести с пользой для дела. Не так сильно его волновала его собственная участь, как участь доверенного ему дела, которое он твёрдо был намерен довести до конца.

— Так вот, Михаил Юрьевич, рация, — снова вернулся он к теме прерванного ранее разговора.

— Там это… Ребята одни остались. К ним бы кому-нибудь пойти, — сказал я, решив снова перебить мужчину. Не сделать этого я не мог: я, вроде как, был кем-то вроде пленника, и моё положение, вроде как, обязывало меня отпроситься, прежде чем куда-то уходить. Даже по объективно важному делу.

— Так пойди, — раздражённо сказал мужчина в чёрном.

И так я и сделал.