Записки несостоявшегося гения

…Наш брак был ошибкой. Впрочем, как всякий брак. Счастливых браков не бывает. Это

уже Ларошфуко заметил. Сразу же выяснилось, что у нас диаметрально противоположные

вкусы и характеры.

…Ей по-прежнему хотелось вести со мной «любовную войну» по Кнуту Гамсуну, -

мучить, терзать меня, устраивать сцены ревности с бурными объяснениями и бурными

примирениями. Все, что я ненавижу до кровомщения. Для нее же игра продолжалась, азартно и рискованно. Но я не соглашался играть в эту позорную, ненавистную мне игру.

Мы оба были разочарованы. Недаром я уже в первый год написал: Из города Киева

Из логова Змиева

Я взял не жену, а колдунью…

А она, правда, позже, уже после рождения Левушки:

Он любил три вещи на свете:

За вечерней пенье белых павлинов

Истертые карты Америки

Не любил, когда плачут дети,

Не любил чая с малиной

И женской истерики.

… А я была его женой.

— А казалось бы, кому, как не ей, быть счастливой. У нее было все, о чем другие только

мечтали. Но она проводила целые дни, лежа на диване, томясь и вздыхая. Она всегда

умудрялась тосковать и горевать и чувствовать себя несчастной. Я шутя советовал

подписываться не Ахматова, а Анна Горенко. Горе — лучше не придумать. И все-таки я

продолжал любить ее не меньше, чем прежде. И никогда, если бы она сама не

потребовала, не развелся с ней. Никогда! Мне и в голову не приходило.

А.А.:

Муж хлестал меня узорчатым

Вдвое слаженным ремнем.

Ведь и с Шилейко у нее все то же продолжалось:

От любви твоей загадочной

Как от боли в крик кричу

Стала желтой и припадочной

Еле ноги волочу…

388

Слава Богу, это уже от его, а не от моей любви. И это уже ему, а не мне, она любезно

предлагает:

Но когти, когти, неистовит,

Мне чахоточную грудь!

И это в доме Шилейко, а не в моем:

И висит на стенке плеть

Чтобы песен мне не петь…

Это уже о нем, а не обо мне:

Мой муж палач и дом его тюрьма.

Конечно, Шилейко катастрофа, а не муж. И все-таки я не могу не посочувствовать, не

пособолезновать ему. Но и я в свое время немало потерпел от высокой чести быть мужем

Ахматовой, от ее признаний вроде:

Любовникам всем своим

Я счастье приносила…

Мне не очень-то весело гулять по Петербургу этаким ветвисторогим оленем!

===============

Рассказы об Анне Ахматовой Анатолия Наймана.

«Однажды в разговоре всплыло имя жены Н, которая была задумана природой, как жена

заслуженного артиста, и три года, пока Н. был заслуженным, она была счастлива.

Потом ему дали народного, и она растворилась в небытии. Ее место заняла другая, приспособленная быть женой народного артиста. Прошло время, Н. оклеветали, посадили, сняли с него звание, и он остался один.

— На эту роль дамы не нашлось! — жестко проговорила Ахматова».

===============

Корней Чуковский,

из дневников:

— Богатство не в том, чтобы много зарабатывать, а в том, чтобы мало тратить.

— Издательство «Просвещение» — Лучше бы «затемнение»…

— Горький был слабохарактерным. Легко поддавался чужим влияниям. У Чехова был

железный характер, несокрушимая воля. Не потому ли Горький воспевал сильных, волевых, могучих людей, а Чехов — слабовольных, беспомощных?

— Евтушенко — доминантная фигура.

— В этом океане пошлости купается вся полуинтеллигентная Русь, а те, кто знают и любят

поэзию — это крошечный пруд.

— Невежество лошадиное.

389

— Женщины, бабье говорят мелко: полезен ли кефир, кому идет голубое, как жарить карпа

— ни одного человеческого слова.

— За хорошие формы берут на содержание. (В его понимании, единство формы и

содержания).

— Речь Тынянова — каскад острот, крылатых слов. Одна женщина сказала ему: «Как вы

могли не быть ни разу в Тифлисе и написать о нем роман?»

«А как вы можете все

время жить в Тифлисе — и не написать о нем роман?

— Ромен Роллан — очень глубокий, подлинный человек. Потрясающая житейская

пройдошливость…

— В качестве мебели: стол, стул, кровать. Попользовались и оставили безмолвными…

— Сыпь на теле — внешнее проявление внутренней болезни.

— Умеет склочничать, интриговать, подставлять подножку, действовать за кулисами…

— Положить конец этой затянувшейся любви. Она бесцельна, значит, неприлична.

— Холодная уравновешенная натура, которая знает, чего она хочет.

— Чай — как поцелуй испанки: крепкий, сладкий и горячий.

==============

Какие разные поэты:

А. Пушкин:

Самовластительный злодей

Тебя, твой трон я ненавижу

Твою погибель, смерть детей

С жестокой радостию вижу.

Г. Иванов:

Какие прекрасные лица

И как бесконечно близки.

Наследник. Императрица.

Четыре великих княжны.

===============

Натан Эйдельман:

— «А у меня все схвачено, за все, про всех оплачено».

— Хроника объявленной смерти интеллигенции идет строго по часам.

390

— Более всего интеллигенты заботились о собственных интересах, представляя интересы

всего общества.

— Интеллигенция — комплекс превосходства и комплекс неполноценности.

— Сегодня то, чем так гордилась интеллигенция, оказалось не то, что невостребованным…

Оказалось попросту глупым.

— Кто не успел, тот опоздал… Интеллигенция перестала быть брезгливой. Побежала туда, куда зовут.