Записки Обыкновенной Говорящей Лошади

Кроме того, за спиной Берии стояла реальная сила – кагэбэшное войско. Теперь это звучит смешно, а тогда, когда с Берией расправился Хрущев, то есть в том же 1953 году, по Москве еще долго ходили слухи, что энкавэдэшники отобьют своего патрона. И многие на это надеялись, ибо Берия казался самым решительным: именно он прекратил «дело врачей», именно он носился с планом объединения Германии, чтобы наладить отношения с Западом. Словом, Берия был тогда для многих главным борцом со Сталиным. Потом этот почетный титул (по праву) отошел к Хрущеву, но зато лейбл «убийцы Сталина» остался у Берии…

Вот что говорит об этом Молотов сорок лет спустя, уже девяностолетним стариком. Цитирую по книге писателя Чуева «Сто сорок бесед с Молотовым».

Некоторые считают, что Сталина убил Берия. Я думаю, это не исключено…

…Возможно. Не исключено, конечно. Берия был коварный, ненадежный. Да просто за свою шкуру он мог. Тут клубок очень запутанный. Я тоже держусь такого мнения, что он умер не своей смертью. Ничем особенно не болел. Работал все время… Живой был, и очень.

Понятно, что полупьяный Василий, для которого смерть отца была равносильна собственной гибели, должен был свалить на кого-то сталинскую смерть.

Понятно и то, что Молотов считал, будто бы Сталин не мог умереть иначе, чем от рук злодея. Ведь они со Сталиным всю жизнь положили на борьбу с мнимыми злодеями.

Не понятно только, почему даже такой умный знаток сталинской политики и сталинского поведения, каким был Абдурахман Авторханов, и тот поверил в насильственную смерть тирана. Даже написал книгу под названием «Кто убил Сталина?».

Казалось бы, ничего странного нет в том, что человек, которому уже минуло семьдесят пять лет, умер от второго инсульта (о первом инсульте говорили все приближенные Сталина).

Казалось бы, ничего странного нет в том, что не очень молодой и не очень здоровый мужчина скоропостижно скончался, если он вел такой явно нездоровый образ жизни, какой вел Сталин. Работал по ночам, регулярно напивался в кругу соратников, посадил своих лечащих врачей и, соответственно, жил, как дикарь, без всякой врачебной помощи…

Никаких прямых улик, свидетельствующих о покушениях на священную жизнь Вождя, у Авторханова, конечно, нет… А его косвенные улики ничего не стоят. Ну, выгнал Сталин незадолго до смерти верного Власика, начальника своей охраны. Власик, видимо, был вор. Иначе его внучка не стала бы говорить в фильме Пиманова о похищенных у семьи драгоценностях при обыске. Ну какие у Власика могли быть драгоценности? Он, что, был из рода князей Юсуповых? Или из рода аристократов Набоковых? Кстати, и Светлана Аллилуева уверена в том, что Власик нахапал выше крыши.

Я была, как ни странно, знакома с генералом Новиком, сменившим Власика. Простой, прямодушный человек, безусловно, честный. Для него Сталин был богом. Уверена, он охранял Сталина не хуже Власика…

Видимо, Авторханов понимал то, что не смогла понять я. Авторханов чувствовал атмосферу вокруг Сталина: атмосферу интриг, заговоров, убийств, кровавой мести, круговой поруки. Атмосферу притворства, лжи и злодейства, несовместимую ни с чем естественным – даже с естественной смертью…

* * *

Но, так или иначе, круг сомкнулся: Ленина будто бы убил Сталин. Сталина будто бы убил Берия. Иначе он, видимо, жил бы вечно. Естественная смерть Вождей казалась невозможной.

Слава богу, Хрущева никто не убивал. Его враги просто отправили Никиту в отставку. Для меня это в то время казалось невиданным прогрессом. Началом новой эры. И сейчас, много лет спустя, я поняла, что не ошиблась. Это и впрямь было началом новой эры!

Мои грамотные вопросы

Как водится в цивилизованных странах, у нас в России в XXI веке регулярно проводят опросы населения – выясняют общественное мнение.

Один такой опрос – его проводил ВЦИОМ в мае 2015 года среди тысячи шестисот жителей ста тридцати двух регионов РФ – привлек мое внимание.

Смысл опроса – узнать у граждан России, когда им жилось лучше: до перестройки и революции 1991–1993 годов или после. Всего вопросов было четыре. Особенно удивил меня последний, четвертый. Он звучал так: «Когда вы были более счастливы – до перестройки или после?»

Оказалось, что 53 процента россиян были «более счастливы» после перестройки.

Начнем с того, что вопрос ВЦИОМ сформулирован неграмотно. Нельзя говорить «более счастливы», надо говорить «счастливее».