Записки питерской алкашни

Впрочем, Денис быстро понял, что даже ему не под силу тягаться в атлетике с зелёным пиздюком, и он в отчаянии запустил в него единственным, что было в руке. Лопата, совершив в воздухе несколько красивых кульбитов, приземлилась точнехонько в лепреконов цилиндр, чем сорвала весь его хитроумный план побега – он зарылся носом в весеннюю грязь и лежал без движения. Жека с Валерой дернули к месту его посадки, Ден был уже там.

Как раз тут и пригодились неизвестно зачем спертые с работы хомуты из Валериного рюкзака. Стреноженный гном сидел на заднице и гневно сверкал глазами на обступившую его троицу.

– Ну что, друг любезный, – сказал Евген, – теперь – то уж давай рассказывай.

Откровенно говоря, "друг любезный" при ближайшем рассмотрении представлял из себя страшноватое зрелище. Это был в полном смысле слова человек, правда ростом с пятилетнего ребёнка и следами хронического алкоголизма под глазами. Во всех же остальных деталях он был классическим представителем ирландских легенд, с рыжей растительностью на лице и в соответствующем облачении, разве что из-под зелёного камзола торчала грязная майка – алкоголичка, а вместо лакированных туфлей были какие-то шлёпанцы от неизвестного дизайнера.

– Да вы че, охренели, твари?! – пророкотал он зычным голосом, – да вы хоть знаете на кого бочку катите, петухи лагерные?! Совсем рамсы попутали?!

– Какой-то это очень русский лепрекон,– шепнул Валера Денису. – У меня сосед как напьется, всегда что-то подобное слышно.

– Говори, где золото прячешь, сука! – взревел Евген, которому уже порядком надоел этот балаган.

– Ага, а может тебе соснуть впридачу? – хихикнул гордый персонаж ирландского эпоса, плюнув ему под ноги.

Жека оторопел и почесал затылок.

– А что, это ведь мысль… – сказал он, расстегивая ширинку. – Ребят, подержите – ка его!

Глаза Лепрекона округлились до размеров царских "пятаков".

– Ты че делать собрался, пидор?! – заверещал он, тщетно пытаясь уползти.

– Значит так, – замогильным голосом сказал Жека, – или ты нам нычку сдаёшь, или ты станешь первым в мире голубым лепреконом.

Повисла звенящая тишина, лишь изредка нарушаемая жужжанием редких сонных мух.

– Ладно, сдаюсь, – поднял в картинном жесте руки пленник, – пошли покажу.

– Не вздумай нас дурачить, сопля зелёная, – сказал Валера, – а то шустрый больно.

– Ладно, – ответил он, – только хомут – то снимите, а то как я пойду? И это, ребят… Пиво есть?

– Жек, – шепнул Денис Евгену, – а ты что, реально собирался? Ну это…

– Дурак что -ли? – фыркнул Жека, – ну если только на полшишечки, противный....

***

– Это они его мне дали, гражданин начальник, сердцем матери клянусь! – орал человечек в зеленом камзоле, подпрыгивая на стуле.– Они!

– Хорошо, – сказал капитан Козлов, глядя на него и сосредоточенно жуя кончик карандаша. – Они-то его где взяли?

– Они его выкопали! Лопатой вот так взяли и выкопали!

– Хорошо, – капитан нахмурился, – а место где копать они откуда узнали?

– Это я им показал!

– Так значит, это было ваше золото? Я что-то опять ничего не понимаю…

– Да нет, не моё! – закричал зелёный человечек, вцепившись себе в рыжую бороду и чуть не плача. – Его туда зарыли ещё до меня! Ну стал бы я во всяких дурацких костюмах на занюханных дачах подрабатывать, имей я горшок золотых монет, подумайте!

Капитан подумал. Получилось не очень, но кажется что-то до него всё-таки начало доходить.

– Хотите сказать, что вы это так случайно угадали?

– Да! Черт возьми, да! – радостно закивал головой человечек.

– Николай Владимирович, -капитан вздохнул, – вы считаете, я поверю в этот бред? Давайте- ка ещё раз, с самого начала.

Человек вздохнул и начал в третий раз бубнить ненавистную ему историю.