Записки промышленного шпиона (сборник)

Когда машина Парка со страшным хлюпающим звуком вынырнула из времени, я выбросился наружу. К моему изумлению, это случилось вовсе не в сейфе, а почти посредине широкого, обходящего высокие кирпичные стены фирмы «Трэвел» шоссе. «Ну да, – мгновенно дошло до меня, – это как раз то расстояние, на которое откатило машину ливнем».

Из-за поворота с ревом вылетел бензовоз.

Скорость он набрал порядочную, и, поняв, что сейчас произойдет, я не раздумывая прыгнул через обочину. Взрывная волна, догнав, жестко толкнула меня в спину и опалила неимоверным жаром. За спиной, над шоссе, сразу встал черный, пронизанный белыми молниями столб. Резво захлопотало, треща, всепожирающее пламя, и в этот костер одна за другой влетели еще три грузовые машины.

Поднявшись с обочины, ободранный, закопченный, я, прихрамывая, побрел вдоль мгновенно возникшей пробки. Никто на меня не смотрел. Все смотрели на огонь – одни со страхом и тревогой, другие с жадным, болезненным любопытством. Проскользнув к оставленному водителем «кадиллаку», я сел за руль и выжал акселератор. Кто-то изумленно уставился на меня из-за стекла соседней «дакоты».

Я замер. Это был я!

Ну да, конечно! Это я!

Это я вернулся из прошлого прямо в то утро, когда акция против фирмы «Трэвел» только замышлялась. Я отчетливо вспомнил пробку, забившую шоссе, дымящий, как вулкан, бензовоз. Я это уже видел! В ревущем огне погибла «зеро», но мне повезло, я выскочил из машины. «Кретин! – хотел я крикнуть своему двойнику. – Зачем тебе связываться с фирмой «Трэвел»? Ничего, кроме трупов…»

Но я не крикнул.

Просто перестал спешить.

Если это впрямь то самое утро, значит, тот Миллер еще ничего не знает, и я ничем не могу ему помочь. Он заберет документы у шефа, он даст обещание людям Фила Номмена, попадет в кабинет инженера Формена, угонит машину Парка.

Нет, я не хотел вступать в контакт с самим собой – с тем, каким я был вчера утром. Но, остановившись у ближайшего автомата, позвонил.

– У Хэссопа.

Я произнес только два слова.

И опять до меня дошло: это тоже было.

Наверное, на этот звонок так странно отреагировала вчера Гелена. Наверное, вот этот самый звонок вдохновил шефа. Я жал на газ, встречные водители на мгновение цепенели. Их пугало мое лицо – исцарапанное, закопченное. Они пугались бы еще сильнее, знай, откуда я сумел убежать.

8

– Ax, Эл, грешен и я. Меня никогда не отпускало подспудное чувство, что наша профессия, как бы это сказать, не совсем настоящая. – Доктор Хэссоп, тощий, как мумия, помог мне содрать прилипшие к коже грязные лохмотья рубахи. – Хотя упорядочивать информацию все равно кому-то нужно. – Он поднял глаза на украшающую кабинет гравюру.

Король в мантии, с жезлом в руке… Высокая королева с цветком… Рыжая лисица, прыгающая через огонь… Старик, раздувающий пламя… Вдали замок с каменными башнями…

Вздохнув, он включил приемник.

Хриплый бас Гарри Шледера ударил в уши. Гарри Шледер выл, вопил, хрипел, вымаливал прощение.

«Мое имя смрадно более, чем птичий помет днем, когда знойно небо, – выл он. – Мое имя смрадно более, чем рыбная корзина днем, когда солнце палит во всю силу. Мое имя смрадно более, чем имя жены, сказавшей неправду мужу. О-о-о! – вопил Гарри Шледер. – Почему мое имя так смрадно? Разве я творил неправду? Разве отнимал молоко у грудных детей? Убивал птиц Бога? Я чист, чист, чист! – вопил Гарри Шледер. – Я чист чистотой феникса!»

– Тебе не мешает?

Я махнул рукой и побрел в ванную.

Доктор Хэссоп тоже притащился туда и пристроился на краю ванны.

– Эл, ты никогда не задумывался над тем, почему человек мыслящий так резко разделен на нашей планете на несколько весьма отличных друг от друга видов?

– С точки зрения кролика или тигра, – злобно возразил я, намыливаясь, – это, наверное, не совсем так.

Доктор Хэссоп фыркнул: