Записки «Русского Азиата». Русские в Туркестане и в постсоветской России

До революции, согласно мусульманским канонам, женщине запрещено было выходить на улицу с открытым лицом. Эта традиция в Средней Азии соблюдалась среди оседлых народов, к коим относились и узбеки Ферганской долины. Советская власть отнесла паранджу к пережиткам феодализма. Впервые годы Советской власти многие женщины, осмелившиеся нарушить вековые устои, гибли от рук религиозных фанатиков. Со временем этот обычай искоренили. Однако некоторые пожилые узбечки даже в 1947 году продолжали выходить на люди в парандже.

Кстати, у кочевников — киргизов, казахов — женщины не носили паранджу. Мусульманами они, конечно, были, но кочевой образ жизни, отсутствие мечетей, способствовали формальному отправлению религиозных обязанностей. Так было и в советское время. Это сейчас турки напомнили киргизам, кто они есть. Пока Россия озабочена киргизской гидроэнергетикой, оказанием военной и гуманитарной помощи - Турция, даже в отдалённых кишлаках, понастроила мечети.

На берегу Ак-Буры, неподалеку от нас, располагался парк с летним и зимним кинотеатрами и открытой эстрадой. За годы войны он пришел в запустение. Вдоль одной из главных аллей на постаментах были установлены бюсты Пушкина, Лермонтова, Крылова и других классиков русской литературы. Так что мое первое знакомство с ними состоялось в Ошском парке. В глубине парка мы наткнулись на памятник пограничнику с собакой — возможно, знаменитому Карацупе, пробираться к нему надо было как в джунглях, но тем романтичней выглядела скульптура.

Как-то в город приехал цирк с артистами-лилипутами. Представление шло на открытой эстраде парка. Люди были довольны программой и мастерством артистов, а меня не покидало тягостное ощущение. Мне было жалко лилипутов, казалось, что только злой Бармалей мог заставить этих людей выходить на сцену, что веселье и улыбки — не настоящие. Конечно, это было не так, но с тех пор преодолеть предубеждение я так и не смог и больше никогда не ходил на выступления лилипутов.

От реки Ак-Бура к парку был отведен набольшей канал. Однажды я видел, как несколько молодых людей перекрыли воду из Ак-Буры. Когда вода из канала сошла, в углублениях скопилась рыба. Вместе с водой ее ведрами выплескивали на песок. Рыбы было так много, что девушка из этой компании едва успевала собирать её в свободные вёдра.

В послевоенные годы существовала странная тенденция, когда молодежь объединялась в группы по месту жительства и, почему-то враждовала между собой. Причем, это было свойственно, только русским. Стычки «улица на улицу» или «край на край» происходили регулярно. Знаю, что и провожать на чужую территорию девушку было небезопасно. Там могли подловить и надавать, как мы говорили, «мандюлей».

Помню одну из таких стычек. Пацаны, прячась за дувалами, забрасывали друг друга камнями. Некоторые из «наших» в качестве щитов использовали крышки баков и кастрюль. Мы – мелюзга, подносили старшим «боеприпасы» — камни небольшого размера.

Послевоенный Ош моего детства. Там я пошел в первый класс. Как ни странно, подробностей этого знакового события не помню. В памяти осталась мрачная одноэтажная школа, ощущение дискомфорта и несвободы. А еще память сохранила небольшой и странный фрагмент бытия. Я, семилетний мальчишка, задумчиво стою под навесом старого здания областной почты, где работал отец и пережидаю дождь. Стою и наблюдаю, как монотонные капли дождя ненадолго превращаются в пузыри и затем лопаются и в ручейке. Стою, смотрю и мне почему-то очень грустно…

Этот эпизод остался в памяти на всю жизнь и каждый раз, вспоминая, мне опять становится грустно. Знать бы, о чем мог думать тогда мальчишка. Что могло так опечалить его душу? И почему эта печаль отзывается в душе до сих пор?

Сейчас есть повод снова вернуться к событию связанного с Ошом. В начале июня 2012 года мой киргизский земляк Жамшит Абдилов - кандидат медицинских наук, работавший в Москве в одном из медицинских центров, поинтересовался - знаком ли я с Сергеевым Виталием Прокопьевичем – бывшим главным врачом Ошской областной больницы. Если нет, то он рекомендовал это сделать, тем более что тот, по его информации, живёт на пенсии в Калуге.

Для начала я вошел в интернет и заочно познакомился, как оказалось с этой замечательной и незаурядной личностью по одной из публикаций его бывших коллег. А вот найти Виталия Прокопьевича в Калуге оказалось не просто. В отделе кадров областного Министерства здравоохранения о кандидате медицинских наук, «Народном враче СССР» и «Киргизской ССР», награждённого орденом Ленина и Трудового Красного знамени за заслуги перед медициной - информации не было.

Всё оказалось в духе времени! Большевики всё отвергли и начали писать историю с 1917 года, а нынешние либералы соответственно с благословенного для них 1991 года.