Читаем Записки сенатора полностью

Герстфельд послал записку ему и Строганову. По докладе дела в общем собрании Герстфельд встал и заявил совету, что он имеет многое заметить насчет этого проекта, о чем уже и объяснился предварительно с Чевкиным. Эта неловкая придаточная фраза поворотила все дело: барон Модест Корф обиделся, что Герстфельд объяснялся с Чевкиным, а не с ним, председателем департамента законов и соединенного присутствия этого департамента и департамента государственной экономии. Он объявил, что дело это было рассмотрено им со всевозможною тщательностью, что ввиду технической специальности вопроса он пригласил в соединенное присутствие первые российские авторитеты и решился пропустить проект на основании единогласного одобрения его этими авторитетами, но что и генерал Герстфельд в его глазах есть авторитет; что он не имел случая слышать его отзыв и потому просит возвратить проект в соединенное присутствие для нового обсуждения с участием Герстфельда. Чевкин отозвался, что он против этого спорить не будет; Мельников — «что если другие на это согласны, то он ничего против этого не имеет».

Проект воротился, Чевкин довольно небрежно объявил в соединенном присутствии, что Герстфельд ничего не сказал нового, что он все сообразил, а отзывы таких лиц, как Мельников, Дельвиг и Кербедз, довольно полновесны, чтобы устранить сомнение в достоинстве положения.

— Я вам дал записку, — заметил Герстфельд, — в которой подробно изложил причины, побудившие меня не согласиться с проектом; я желал бы, чтобы ваше высокопревосходительство удостоили мои замечания специального опровержения.

— Как, вы подали записку Константину Владимировичу? — подхватил оскорбленный чиновник-председатель Корф. — А я не получал от вас никакой записки.

— Я дал записку Константину Владимировичу, — оправдывался скромный Герстфельд, — потому, что он просил меня об этом, и полагал, что его высокопревосходительство приложил ее к проекту.

— Я ничего не получал, — продолжал Корф, — и считаю невозможным приступить к обсуждению дела, не имея предварительно всех принадлежащих к нему бумаг.

Записка была передана, — Корф пристал к Герстфельду, Мельников стал тоже вилять в эту сторону, тем более что в это время уже сделалось известным намерение государя отдать министерство путей сообщения другому, — словом, все нововведения Чевкина забракованы, и проект утвержден в том виде, в каком он поступил в Государственный совет первоначально — благодаря неполитичной придаточной фразе Герстфельда и слухам о назначении графа Бобринского министром путей сообщения.

<p>Именной указатель</p>

Абаза

Абакумов

Авелан

Адлерберг

Александр I

Александр II

Алексей Александрович

Аминов

Андреев

Анна Иоанновна

Апрелев

Аракчеев

Арендт

Армфельт

Архаров

Баговут

Бахтин

Белинский

Белосельский-Белозерский

Бельковский

Бенардаки

Бенкендорф

Берг

Бернадот

Бетанкур

Бехтеев

Бибиков Д. Г.

Бибиков И. Г.

Бларамберг

Блудов

Бобринский А. А.

Богаевский

Богарне

Богданович

Бодиско

Браге

Брискорн

Брок

Бутан

Бутков

Бутурлин

Бухало

Вагнер (Лодон)

Вадковская

Вадковский

Валлен

Васильев

Васильчиков А. В.

Веймарн

Велепольский

Велио

Веригин

Веселаго

Вилламов

Виллье

Виноградов

Войцехович

Волконский

Воронихин

Воронцов

Врангель

Вроченко

Вязмитинов

Гагарин А. П.

Гагарин П. П.

Гагарина

Галич

Галл

Галямин

Гамалея

Гамильтон

Гартман

Гвоздев

Гейден

Герстфельд Э. И.

Герцен

Гец

Глазенап

Голицын

Головнин

Голубцов

Горчаков

Гетман

Грейг

Греч

Григорьев

Громов

Грот

Гурьев

Дашков

Девятин

Дегай

Дегалет

Дельвиг

Депрерадович

Десгрем

Дибич

Долгоруков

Дружинин

Друцкой-Любецкий

Дубельт

Дубенский

Екатерина II

Елена Павловна

Елизавета Петровна

Ераков

Ермолов

Жандр

Желязевич

Жирардот

Заблоцкий

Заика

Закревский

Захаров

Зеленый

Зиновьев

Зотиков

Игнатьев

Искрицкий

Кавелин

Казарский

Калинский

Каменский

Канкрин

Канробер

Каракозов

Карамзин

Карл XIV

Карл X

Карнеев

Кербедз

Кинглек

Киреевский

Киселев

Клейнмихель

Клинковстрем

Клоков

Княжевич

Ковалевский

Колзаков

Комовский

Константин Николаевич

Константин Павлович

Корнилов

Корф

Котен

Краббе

Крафт

Кроль

Крон

Кронштедт А.

Кронштедт К.

Крузеншерн И. Ф.

Крузенштерн А. И.

Крупеников

Крылов

Крюденер

Куприянов

Кутайсов

Кутузов

Лазарев А.

Лазарев М.

Ламберт

Лампе

Лангеншельд

Ланской

Левашов

Левшин

Лихонин

Лобанов

Ломброзо-Каччионе

Ломоносов

Лопухина

Лубяновский

Любецкий

Любощинский

Людовик XVI

Магницкий

Маннергейм

Манычаров

Мария Феодоровна

Марков

Марциновский

Матюшкин

Мейендорф

Мейер

Мелартин

Мелиссино

Мелихов

Мельников

Меншиков

Меггерних

Мечников

Миддендорф

Миллер

Милорадович

Милютин Д.

Милютин Н.

Михаил Павлович

Михайловский-Данилевский

Моллер

Монахтин

Мордвинов

Моро

Муравьев

Мусина-Пушкина

Наполеон

Нелидова

Нессельроде

Николай I

Николай Николаевич

Новосильцов

Норов

Оболенский

Обресков

Овсов

Огильви

Огрызко

Озеров

Опочинин

Ореус

Орлов

Павел I

Панин

Паппенгут

Паскевич

Паулуччи

Перовский

Петр III

Петр I

Петрашевский

Пиль

Пирогов

Плисов

Позен

Потоцкий

Прозоровский

Пустошкин

Путятин

Пушкин

Разумовская

Рамзай

Ратманов

Ребиндер

Рейтерн

Римский-Корсаков

Розенберг

Рокасовский

Романов

Ростовцев

Рунич

Саклен

Сенявин

Серебряков

Соловьев

Сперанский

Строганов

Суковкин

Cуковкины

Суслов А. И.

Сухозанет

Сухтелен

Сущов

Теслев

Толь

Тон

Тотлебен

Уваров

Урусов

Фукс

Христовский

Хрущов

Чевкин

Чернышев

Шереметев

Штиглиц

Штрикер

Шувалов

Энгельгардт

Эггер

Языков

Якобсон

Якушкин

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии и мемуары

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии