Записки спортсмена-воздухоплавателя и парашютиста

Сашу привезли на машине в Барановичскую тюрьму и оставили во дворе в деревянном сарайчике с несколькими арестованными. Сарайчик не имел крыши, а декабрьская ночь была очень холодной. Но едва окоченевшие люди попробовали прыгать, чтобы согреться, как охрана стала стрелять.

Назавтра Крикуна допрашивал с помощью переводчика тот старший лейтенант, который накануне отменил расстрел. Потом его втолкнули в камеру - небольшую темную комнату, где томилось не менее 50 человек. Периодически пленных куда-то поодиночке вызывали. Назад они не возвращались. К марту сорок второго года в камере осталось только шесть заключенных.

Сашу перевели в подвал, в котором содержались советские офицеры. Бесконечно долго, как в кошмарном сне, тянулось время. Ежедневно в подвал являлся полицай и узники расписывались в списке. Он был озаглавлен так: «Список русских военнопленных, кроме жидов и поляков».

На поверках, происходивших во дворе тюрьмы, советских офицеров всегда ставили на левом фланге. Тюремщики не упускали случая поиздеваться над ними. Просто так, развлечения ради, ударяли ногами в пах, били наотмашь по лицу.

Крикун подружился с летчиком-истребителем Сергеем Костяшиным, самолет которого был сбит над территорией, занятой врагами. Костяшин держал себя спокойно и находил силы подбодрить товарищей. Он каким-то образом обзавелся балалайкой и любил потихоньку играть на ней, сидя у входа в подвал. Саша вскоре узнал, что игра служила сигналом, означающим «все спокойно». В глубине подвала, примыкавшего к высокой тюремной стене, имелась маленькая, забитая досками камера. Доски отодвигались, и в камеру проникал один из пленных. С помощью уксусной эссенции он размягчал цемент и вынимал из стены камни. Так день за днем шла подготовка к массовому побегу.

В начале мая 1943 года заключенных из подвала собирались перевести в другое помещение. С побегом следовало торопиться. И вдруг все пошло прахом. В подвале появились три новых товарища. Будучи еще непосвященными в план побега, они совершенно случайно узнали о существовании потайного хода и решили немедленно бежать. От преследования им как будто уйти удалось, но поднятая из-за них тревога испортила дело остальным. Офицеров увезли из Барановичской тюрьмы в латвийский город Кальвария, где находился большой лагерь пленных. Доехали до него не все: слабых и больных по дороге расстреляли.

В лагере Саша познакомился с Дмитрием Сергиенко, который вскоре рассказал ему о подпольной организации, готовящей побег. В одном из тюремных зданий, находящихся у самой ограды, помещалась так называемая «санитарная часть». Отсюда пленные вели подкоп к кювету дороги, проходящей за оградой. До дороги было 15 метров. Много потребовалось труда, чтобы прорыть на такое расстояние тоннель, по которому смог бы проползти человек! Рыли упорно, как кроты. Землю понемногу сбрасывали в уборную. Но к кювету никак не могли выйти. Сергиенко изготовил примитивный компас и обнаружил, что тоннель отклонился от нужного направления и идет параллельно дороге. Ошибку исправили и, наконец, в наклонной стенке кювета появилась дыра, за которой была свобода!

Бежать следовало по два-три человека, соблюдая большую осторожность и точно учитывая движение часовых. Подпольная организация устроила жеребьевку и несколько офицеров благополучно бежали. И снова недисциплинированность одного человека погубила все. Русский пленный, исполнявший обязанности санитара, решил покинуть лагерь самостоятельно в тот момент, когда этого ни в коем случае нельзя было делать. Этот санитар болел туберкулезом. Добравшись по тоннелю до кювета и высунув голову из дыры, он внезапно закашлялся. А рядом проходили охранники…

Всех подозреваемых в причастности к организации побега стали отправлять в глубокий тыл. Саша попал в Австрию и был помещен в «шварц-лагерь» - черный лагерь около города Аленштайг. Лагерь усиленно охранялся. Но за колючую проволоку проникали радостные вести. Французские офицеры иногда через солдат передавали для русских военнопленных сигареты. Некоторые сигареты были без табака. На свернутой в трубочку папиросной бумаге мелкими буквами кратко сообщалось о положении на фронтах. Советская Армия, изгнав захватчиков из пределов России, громила их за рубежом, неся на своих знаменах освобождение другим народам.

Около лагеря ремонтировалась дорога. По утрам к машине для укатывания асфальта подъезжал на велосипеде молодой человек в форме мобилизованных в трудовую армию. Крикун работал рядом. Хотя Саша почти не знал немецкого языка, им удавалось перебрасываться короткими фразами, когда охранники сидели в стороне. Молодого человека звали Августом. Он был профессиональным спортсменом-футболистом. Август запускал двигатель, ковырялся в нем, потом отдыхал, курил с конвойными, потом куда-то уходил. Крикун быстро заметил, что каток большую часть времени стоит и горючее тратится понапрасну.

- Август, почему ты не работаешь? - спросил он однажды.

И услышал откровенный ответ:

- А зачем мне работать на Гитлера?