Записки старого козла

и вдруг они оба засмеялись, но потом он опустился на кушетку и заплакал, обхватив свою золотистую в зеленый горошек голову руками, он горько рыдал, причитая:

— господи, ну почему это не рак, не сердечный приступ, что-нибудь простое и понятное? Бог обосрал меня с ног до головы, просто взял и обосрал!

Глория стала целовать его в шею, руки, но он оттолкнул ее.

— прекрати, прекрати это!

— я люблю тебя, Генри, и мне это вовсе не мешает.

— ты рехнулась, чертова баба.

— да, наверное… Когда ты идешь к врачу?

— в полчетвертого.

— мне нужно возвращаться на работу, ты позвони мне, когда что-нибудь прояснится, я освобожусь к вечеру.

— ладно, ладно… и Глория ушла.

в три десять Генри натянул шляпу на глаза, обвязал горло шарфом, надел темные очки, он ехал к доктору, стараясь смотреть только прямо перед собой и не привлекать ничьего внимания; к счастью, ему это вполне удалось.

в приемной у доктора все посетители читали прессу — «Лайф», «Лук», «Ньюсуик» и т. д. стульев и диванов едва хватало, стояла невыносимая жара, слышался шорох переворачиваемых страниц. Генри уткнулся в свой журнал и старался не привлекать к себе внимания, минут пятнадцать — двадцать все шло нормально, но потом маленькая девочка, игравшая с воздушным шариком, оказалась совсем рядом, шарик отскочил от башмака Генри, девочка подбежала, подхватила шарик и посмотрела на странного дядю, затем она бросилась к своей матери — уродине с ушами как блинчики и крошечными паучьими глазенками.

— ма-ма-а! — заголосила девчонка. — а что у этого дяди с лицом?

мама сказала:

— Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш!

— но оно все желтое и в больших лиловых пятнах!

— Мэри Энн, я сказала тебе, замолчи! прекрати свою беготню и сядь рядом со мной! слышишь, немедленно сядь!

— ну, мамочка! — захныкала девчонка, но села рядом.

она сидела, шмыгала носом и глазела на Генри, вскоре их вызвали к доктору, пациенты заходили и выходили из кабинета, наконец вызвали и Генри.

— мистер Беккет, как себя чувствуете? — спросил доктор, что-то записывая.

— посмотрите на меня и увидите.

доктор поднял голову и вскрикнул:

— господи боже мой!

— вот так примерно и чувствую, — сказал мистер Беккет.

— я никогда не видел ничего подобного! Пожалуйста, разденьтесь и садитесь за стол, когда это впервые случилось?

— сегодня утром, когда я проснулся.

— как вы себя чувствуете?

— как будто меня вымазали говном, которое не стирается.

— я имею в виду — физически.

— до того как посмотрел в зеркало — превосходно.

доктор замерил давление.

— давление в норме.

— ладно, док, давайте отбросим эти формальности и перейдем к делу, вы не знаете, что со мной, так?

— не знаю, никогда не видел ничего подобного.

— у вас какое-то произношение странное, откуда вы?

— из Австрии.

— ну-с, профессор из Австрии, и что вы намерены со мной делать?

— не знаю, возможно, вас нужно показать дерматологу, госпитализировать, сделать анализы…

— не сомневаюсь, что мной там заинтересуются, но это не пройдет.

— что не пройдет?

— то, что на мне. я чувствую всем нутром, что это уже никогда не пройдет.

доктор решил послушать его сердце, но Генри отвел стетоскоп и стал одеваться.

— не торопитесь с выводами, мистер Беккет, пожалуйста!

но Генри не слушал, он ушел, оставив и шляпу, и шарф, и темные очки, вернувшись домой, взял свое охотничье ружье и все боеприпасы, которых хватило бы перестрелять целый батальон, затем сел в машину и отыскал съезд с автострады, который вел к высокому холму, с этого холма открывался вид на всю окрестность и особенно хорошо просматривался поворот автострады, на котором все машины значительно сбавляли скорость, почему Беккет облюбовал именно этот холм, он и сам не знал, оставив машину внизу, Генри взобрался на самую вершину холма, обтер пыль с оптического прицела, заслал патрон в патронник, снял с предохранителя и залег.

сначала у него ничего не получалось, пули ложились мимо цели, потом он сообразил, что не учитывает скорость движения машины, и стал спускать курок чуть раньше, и хотя автомобили двигались примерно с одной скоростью, он интуитивно менял поправку на скорость для каждой машины, с первым попаданием получилась странная штука: пуля угодила водителю в лоб и Генри показалось, что мужчина посмотрел прямо на него, будто знал, где он залег; затем автомобиль перевернулся, врезался в ограждение и снова встал на колеса — и тут Генри выстрелил в следующую машину, которую вела женщина, попал в двигатель, и машина загорелась, но женщина продолжала сидеть за рулем, орать и махать руками. Генри не хотел видеть, как она сгорит заживо, и пристрелил ее. движение остановилось, люди стали выскакивать из своих автомобилей и разбегаться, он решил больше не стрелять в женщин — неприятные ощущения, — да и в детей тоже, а этот доктор из Австрии, зачем он не остался у себя в Австрии? что, там нет больных?