Записки церковного сторожа

Сюжет Чеховской повести «Степь» удивительно прост – купец и священник едут продавать шерсть и берут с собой мальчика Егорушку, чтобы он продолжил учебу в другом городе. Но поскольку мы говорим о революции и необходимой ей человеческой энергетике, на героев повести стоит взглянуть так, как смотрит наблюдатель через инфракрасный видоискатель: все, что дышит энергией, станет другого цвета, а то, что лишено ее – сольется с естественным фоном.

Героев переполненных энергией в повести трое: мальчик Егорушка, брат трактирщика Моисея Моисеевича Соломон и уже упомянутый выше извозчик Дымов. Энергетику остальных можно назвать обычной или природной, это энергетика сытых и довольных собой людей. Например, сопровождающий Егорушку «N-ский купец Иван Иваныч Кузьмичов… о чем-то сосредоточенно думал и встряхивал головою, чтобы прогнать дремоту; на лице его привычная деловая сухость боролась с благодушием человека, только что простившегося с родней и хорошо выпившего…» А о. Христофора Чехов, в приведенном выше отрывке письма, называет попросту «глупеньким». «Отец Христофор Сирийский, настоятель N-ской Николаевской церкви… влажными глазками удивленно глядел на мир божий и улыбался так широко, что, казалось, улыбка захватывала даже поля цилиндра; лицо его было красно и имело озябший вид».

В описании сопровождающих Егорушку купца и священника определенно есть что-то общее. И даже когда, казалось бы, Чехов говорит о том, в чем и чем не похожи эти два человека, в тексте прослеживаются четкие фоновые нотки, подчеркивающие именно одинаковость купца и священника, причем такие, словно автор описывает две стороны одной монеты.

Вот путешественники отдыхают на дневном привале.

«…Кузьмичов всегда, даже во сне и за молитвой в церкви, когда пели «Иже херувимы», думал о своих делах, ни на минуту не мог забыть о них, и теперь, вероятно, ему снились тюки с шерстью, подводы, цены, Варламов… Отец же Христофор, человек мягкий, легкомысленный и смешливый, во всю свою жизнь не знал ни одного такого дела, которое, как удав, могло бы сковать его душу. Во всех многочисленных делах, за которые он брался на своем веку, его прельщало не столько само дело, сколько суета и общение с людьми, присущие всякому предприятию. Так, в настоящей поездке его интересовали не столько шерсть, Варламов и цены, сколько длинный путь, дорожные разговоры, спанье под бричкой, еда не вовремя…»

Это суета. Если у Кузьмичева она – деловая, то у отца Христофора та, которая сопряжена с деловой и человеческим общением. Но суета, какой бы она не была, полностью лишена высшей человеческой энергетики, а значит и свободы. Жизнь Кузьмичева и отца Христофора течет как Волга, и она может влиться только в Каспийское море. Как бы не была огромна Степь дорога о. Христофора и купца Кузьмичева идет из пункта «А» в пункт «Б» со строго определенной целью – продать подороже шерсть.

На секунду прервусь. Кстати, «слово грех – перевод греческого слова αμαρτια которое буквально означает промах или непопадание в цель. Грех и есть несоответствие человека цели своего существования, неправильное осуществление человеческой природы…» (Azbyka.ru)

Значит, отсутствие свободы воли человека, его внутренняя выхолощенность деловыми заботами или пустое благодушие – грех? С учетом того, что грех рождает смерть, нам стоит поискать ее где-нибудь поблизости.

Снова вернемся к извозчику Дымову.