Записная книжка Дэша и Лили

Бабушка Ида живет в особняке на Восточной двадцать второй улице около Грамерси[18]. Моя семья из четырех человек живет в маленькой тесной квартире (без животных, гррр…), которую мои ученые родители могут позволить себе только потому, что дедуля – владелец здания. Вся наша квартирка размером с один этаж особняка бабушки Иды. Особняка, занимаемого ею единолично. Она никогда не была замужем, и у нее нет детей. Бабушка Ида в свое время была фантастично успешной владелицей художественной галереи. Она так преуспевала, что смогла приобрести на Манхэттене свой собственный дом. (Хотя дедушка не устает повторять, что она купила этот дом, когда город постиг экономический кризис и прежние владельцы особняка чуть ли не сами приплатили бабушке Иде, лишь бы сбагрить дом с рук. Вот счастливица!) Шикарный особняк в шикарном районе не сделал бабушку Иду снобкой. Наоборот, она до того не снобка, что, имея кучу денег, один день в неделю работает в музее мадам Тюссо. Говорит, ей необходимо какое-то занятие и ей нравится находиться среди знаменитостей. Мне кажется, она пишет скандально откровенную книгу о том, чем занимаются восковые фигуры, когда их не видят.

Мы с Лэнгстоном зовем бабушку Иду миссис Бэзил. Так звали героиню нашей любимой в детстве книги «Из архива миссис Бэзил Франквайлер, самого запутанного в мире». Книжная миссис Бэзил – богатая пожилая дама, отправляющая двух детей, сестру с братом, на поиски сокровищ в нью-йоркский музей Метрополитен. Наша с братом «миссис Бэзил» устраивала для нас во время школьных каникул целые музейные приключения. И каждый раз они заканчивались путешествием за огромными порциями сливочного мороженого с фруктами. Насколько замечательной должна быть бабушка, кормящая своих внучатых племянников на ужин мороженым? По-моему, невероятно замечательной!

* * *

Бабушка Ида/миссис Бэзил заключила меня в радушное рождественское объятие. Мне так нравится, как она пахнет! Губной помадой и элегантным парфюмом. И она всегда облачена в костюм истинной леди – даже в Рождество, когда можно расхаживать по дому в пижаме.

– Привет, Медвежонок Лили. Смотрю, ты нашла мои сапожки, оставшиеся со школьных дней в Вашингтон-Ирвин-Хай.

Я потянулась за еще одним объятием. Обожаю ее обнимать!

– Да, – кивнула я бабушке в плечо. – Откопала их в нашем старом сундуке с одеждой. Они мне великоваты, но с толстыми носками на колготки хотя бы не спадают с ног. Моя новая любимая обувка.

– Отличная идея – золотая мишура со шнурками. А мы с тобой так до Нового года обниматься будем? – пошутила она.

Я неохотно отпустила ее.

– А теперь, пожалуйста, сними сапоги. Не хочу, чтобы на паркете остались следы от набоек.

– Что у нас на ужин?

По традиции рождественский ужин у миссис Бэзил означал кучу гостей и тонну еды.

– Все, как обычно, – ответила она.

– Помочь?

– Я не против. – Бабушка повернула в сторону кухни, но я за ней не пошла. Она обернулась. – Да, Лили?

– Он вернул записную книжку?

– Еще нет, милая. Но я уверена, что вернет.

– Как он выглядит? – спросила я уже не в первый раз.

– Сама увидишь.

Хоть Бука и был с виду угрюмым, но, видимо, на чудище не тянул, раз миссис Бэзил согласилась стать соучастником моего последнего задания.

Мы прошли в кухню, где кулинарили, припевая, подготавливая вместе с шестью другими помощницами грандиозное пиршество для грандиозного дома.

Мне хотелось визжать: «А если он не вернет записную книжку?!» Но я сдерживалась, поскольку бабушка ничуть не волновалась об этом. Словно верила в него, и поэтому я тоже должна была верить.

Наконец в семь вечера – так долго я, наверное, ни разу в жизни не ждала, – прибыло семейство, проживающее на Дайкер-Хайтс: загруженные подарками дядя Кармин с женой и их многочисленным потомством.

Я свой подарок даже открывать не стала. Дядя видит во мне восьмилетку, которой продолжает дарить кукольные принадлежности. Мне это нравится, просто я и так догадываюсь, что лежит в моих подарочных коробочках.

– Принес? – бросилась я с места в карьер.

– За так не отдам, – ответил дядя Кармин и подставил мне щеку.

Я подарила ему рождественский чмок. Получив свою таксу, дядя вытащил из мешка записную книжку и протянул ее мне.

Казалось, я больше ни секунды не проживу, если сейчас же в нее не загляну. Но я не могла этого сделать при всех.

– Всем пока! – радостно попрощалась я.

– Лили! – нахмурилась миссис Бэзил. – Ты ведь не думаешь уходить?

– Забыла сказать тебе, что я сегодня ни с кем не разговариваю! У меня рождественский бунт! Так что компания из меня не очень. К тому же Лэнгстон приболел, мне нужно о нем позаботиться. – Я послала ей воздушный поцелуй.

Бабушка покачала головой и сказала Кармину:

– Лили еще такое дитя. Чудо ты наше! – всплеснула она руками и тоже послала мне воздушный поцелуй. – И что же мне сказать твоим распевающим рождественские гимны друзьям, которых ты пригласила на ужин?

– Пожелай им от меня счастливого Рождества! – крикнула я, уходя.

* * *