Записные книжки дурака

Кстати, ни о какой демократии в царствах гомеровской Греции и не слыхивали. Одиссей и Ахилл, Агамемнон и Менелай о преимуществах демократии отродясь не слыхивали, никаким парламентам не подчинялись и подчиняться никогда в жизни бы не стали. Как, впрочем, и все восточные царства и деспотии, включая ту же Трою. Хотелось бы посмотреть на лекцию о демократических ценностях, прочитанную перед героями Гомера кем-то из университетских профессоров западного мира. Его вряд ли слушали бы внимательно и долго – но место в Илиаде ему было бы обеспечено: там упомянуты все персонажи, убитые царями-героями…

Ну, если вспоминать про демократию в античном мире, там ещё была Римская республика – государство кровавое, жестокое по отношению к своим и ещё более жестокое – к чужим, несправедливое настолько, насколько только можно было этого ожидать, и в конце концов перешедшее в империю после кровавых гражданских войн. При том, что проскрипционные списки, олигархия, заговоры и политические убийства в республике были ничуть не менее распространены и ничуть не менее отвратительны, чем в империи. И убийство Юлия Цезаря, оставшееся в истории, вдохновляет не столько борцов с тиранией, сколько тех, кто пытается оправдать очередное предательство.

Кстати, восстание Спартака сотрясло основы Рима в республиканские времена. Которым – о чём многие забывают – предшествовал Рим царей. То есть при определённых условиях в некоторых царствах Южной Европы античного периода власть могла перейти к группировке наиболее богатых и влиятельных граждан, которые сменяли правящую династию, делясь под давлением обстоятельств властью с опоздавшими к раздаче главного приза сословиями (те же всадники в Риме). Причём демократическая власть из рук управляющих сословий неизбежно уходила к военным и их лидерам, которые либо могли передать её по наследству, либо теряли или отдавали добровольно следующим любимцам легионов или преторианской гвардии.

Парламенты в Великобритании и Франции, кортесы в Испании, городские советы в Германии, конклав кардиналов в Ватикане – институты демократические, но они не мешали ни одному из зверств Средневековья и последующих эпох. Ни войнам и Крестовым походам. Ни инквизиции и охоте на ведьм. Ни аутодафе еретиков. Ни изгнанию евреев и мавров. Ни работорговле. Ни уничтожению аборигенов по всему свету, куда добирались европейские государства – от индейцев Америки до жителей Австралии. Ни, кстати, самодурству владык или периодически свергавшего их городского охлоса: толпа ничуть не менее жестока, чем самый авторитарный властитель.

Современные сторонники парламентской демократии западного типа, прямые наследники и преемники конкистадоров, инквизиторов, работорговцев, пиратов и контрабандистов, очень не любят вспоминать, чем были их собственные страны на протяжении столетий развития от Средневековья до новых и новейших времён. Строго говоря, винить их за это некому – в мире, который мы населяем, ни у кого предки не были ангелами. Но демократия стала чисто теоретическим символом, клятва в верности которому заменяет и историческую память, и элементарную честность. Хотя изредка встречаются и последние реалисты – более интересные автору, чем фанатики торжества несбыточных идей, чьими благими намерениями вымощена дорога не в один ад.

Так, классическим примером современной европейской демократии является Швейцария. И это на самом деле демократия. То есть там всё решается голосованием. И если жители того или иного кантона не хотят, чтобы у женщин в этом кантоне было право голосовать, так женщины голосовать там и не будут. Исходя из чего, насколько помнится, именно Швейцария была последним государством Европы, предоставившим своим дамам избирательные права. Причём швейцарцев это отродясь не смущало. Как не смущает в нынешние времена отказ от запрета на хранение дома резервистами оружия, который пыталось провести швейцарское правительство, потерпевшее сокрушительный провал от избирателей, не склонных делиться с бюрократами правами, завоёванными на протяжении столетий борьбы с феодалами.

Ну и, разумеется, Соединённые Штаты – лидер демократического мира, как они сами себя непрерывно называют. Которые мало чем отличаются по антуражу от Римской империи. Тот же Капитолий. Тот же сенат. Те же орлы как символ власти. Только вместо императора – президент. С куда большими возможностями осуществлять властные полномочия, чем любой Октавиан или Цезарь, в силу того, как он сам это понимает или как это ему объясняют чиновники из Государственного департамента – далеко не Сократы и не Эйнштейны. Самая богатая страна современного мира. Вооружённые силы которой присутствуют во всех концах планеты. И используются по любому поводу и без с катастрофическими результатами.