Читаем Запомни и живи полностью

Стали сны единой достоверностью.Два и три — таких годов орда.На четвертый (кажется, что Лермонтов) —Это злое имя «Кабарда».Были же веснушчатые истины:Мандарином веяла рука.Каменные базилúки лиственниц,Обитаемые облака.И какой-то мост в огромном городе —Звезды просто в водах, даже в нас.Всё могло бы завершиться легким шорохом —Зацепилась о быки волна.Но осталась горечь губ прикушенных,И любовь до духоты, до слез.Разве знали мы, что ночь с удушьямиТоже брошенный дугою мост? —От весны с черешневыми хлопьями,От любви в плетенке Фьезоле[161]К этому холодному, чужому шлепаньюПо крутой занозливой земле.1922

«Ночь была. И на Пинегу падал длинный снег…»

Ночь была. И на Пинегу падал длинный снег.И Вестминстерское сердце скрипнуло сердито[162].В синем жире стрелки хóленых «Омег»Подступали к тихому зениту.Прыгало тустепом[163] юркое «люблю».Стал пушинкой Арарата камень.Радугой кривая ввоза и валютВстала над замлевшими материками.Репарации петит и выпот будних дней.И никто визиток сановитых не заденет.И никто не перережет приводных ремнейНормированных совокуплений.Но Любовь — сосед и миф —Первые глухие перебои,Столкновенье диких цифрИ угрюмое цветенье зверобоя.Половина первого. Вокзальные пары.На Пинеге снег. Среди трапеций доллар.Взрыв.Душу настежь. Золото и холод.Только ты, мечта, не суесловь —Это ведь всегда бывает больно.И крылатым зимородком древняя любовьБьется в чадной лапе Равашоля[164].Это не гудит пикардская земля[165]Гудом императорского марша.И не плещет нота голубятника Кремля —Чудака, обмотанного шарфом.Это только тишина и жар,Хроника участков, крохотная ранка.Но, ее узнав, по винограднику, чумея и визжа,Оглушенный царь метался за смуглянкой[166].Это только холодеющий зрачокИ такое замедление земного чина,Что становится музейным милое плечо,Пережившее свою Мессину[167].1922

«Что седина? Я знаю полдень смерти…»

Что седина? Я знаю полдень смерти —Звонарь блаженный звоном изойдет,Не раскачнув земли глухого сердца,И виночерпий чаши не дольет.Молю, — о Ненависть, пребудь на страже!Среди камней и рубенсовских тел,Пошли и мне неслыханную тяжесть,Чтоб я второй земли не захотел.1922

«…И кто в сутулости отмеченной…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Усы
Усы

Это необычная книга, как и все творчество Владимира Орлова. Его произведения переведены на многие языки мира и по праву входят в анналы современной мировой литературы. Здесь собраны как новые рассказы «Лучшие довоенные усы», где за строками автора просматриваются реальные события прошедшего века, и «Лоскуты необязательных пояснений, или Хрюшка улыбается» — своеобразная летопись жизни, так и те, что выходили ранее, например «Что-то зазвенело», открывший фантасмагоричный триптих Орлова «Альтист Данилов», «Аптекарь» и «Шеврикука, или Любовь к привидению». Большой раздел сборника составляют эссе о потрясающих художниках современности Наталье Нестеровой и Татьяне Назаренко, и многое другое.Впервые публикуются интервью Владимира Орлова, которые он давал журналистам ведущих отечественных изданий. Интересные факты о жизни и творчестве автора читатель найдет в разделе «Вокруг Орлова» рядом с фундаментальным стилистическим исследованием Льва Скворцова.

Владимир Викторович Орлов , Ги де Мопассан , Эммануэль Каррер , Эмманюэль Каррер

Проза / Классическая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Бергман
Бергман

Книга представляет собой сборник статей, эссе и размышлений, посвященных Ингмару Бергману, столетие со дня рождения которого мир отмечал в 2018 году. В основу сборника положены материалы тринадцатого номера журнала «Сеанс» «Память о смысле» (авторы концепции – Любовь Аркус, Андрей Плахов), увидевшего свет летом 1996-го. Авторы того издания ставили перед собой утопическую задачу – не просто увидеть Бергмана и созданный им художественный мир как целостный феномен, но и распознать его истоки, а также дать ощутить то влияние, которое Бергман оказывает на мир и искусство. Большая часть материалов, написанных двадцать лет назад, сохранила свою актуальность и вошла в книгу без изменений. Помимо этих уже классических текстов в сборник включены несколько объемных новых статей – уточняющих штрихов к портрету.

Василий Евгеньевич Степанов , Василий Степанов , Владимир Владимирович Козлов , Коллектив авторов

Кино / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Культура и искусство