Запорожская вольница

Так или иначе, однако запорожским рыбарям на Днепре (казацкие рыбацкие промыслы также размещались на Буге, по берегам лиманов, на Азовском море) не было равных в умении добывать рыбу. Некоторые умельцы даже исхитрялись ловить рыбную живность голыми руками. Этот способ добычи рыбы у казаков назывался «лапавкой». Чтоб рыбу есть, надо в воду лезть. Тут уж ничего не поделаешь. Сухим из воды выбраться не удастся, если пошел на «мокрое» дело. Вот как это могло происходить. Один казак греб по тихому светлому озеру, другой всматривался в его глубину. Заметив стайку отъевшихся за лето золотистых коропов (карпов. – Примеч. ред.), которые дремали над ямкой, запорожец быстро скидывал одежду и бесшумно уходил в глубину. Разглядев самую здоровую рыбину, казак цепко хватал ее правой рукой за жабры, а левой – за хвост и выныривал к лодке. Напарник оглушал очнувшегося коропа колотушкой и прятал в мешок. А ныряльщик отправлялся за новой добычей. Если потревоженная стая уплывала, рыбаки быстро находили новую – рыбы в плавневых озерах в те времена было столько, что, по свидетельству некоторых, она, «сердешная», даже задыхалась от своего множества. В мелких плавневых озерах и болотцах ногами или палкой просто подымали ил со дна – рыба искала чистую воду на поверхности. В этот момент ее или хватали руками, или оглушали палкой. В летнюю жару полусонную рыбу казачки-ныряльщики «нащупывали» в камышах, береговых норах, под корягами. Кстати, исполосованному боевыми шрамами, закаленному казацкому воину ничего не стоило сунуть в рачью нору ступню. Раки цеплялись за пальцы, и таким образом ловец легко добывал их и мешок, и два. Между прочим, именно раки нередко были основной целью «ловчих» усилий казацких добытчиков подводной живности. Они знали в плавнях места, где раков было больше, чем песчинок на дне. Например, по воспоминанию старых людей, в «главной» плавневой реке Конке в казацкие времена ловилось «такое множество раков, как ни в каком другом притоке Днепра; в какой-нибудь час, и даже меньше того, два человека вытаскивают их целыми мешками; их тут хоть лопатой греби».

Нередко в плавнях можно было видеть притаившегося над протокой казака с острогой в руках. Это могла быть просто палка с остро заточенным концом. Нередко его дополнительно расщепляли, чтоб получилось побольше острий. Часто в качестве остроги использовалось «штатное» оружие – копье или кинжал, который привязывался к древку. Намного эффективнее копья был трезубец, который мастерили, используя гвозди, которыми пришивали доски к бортам «чаек». Узкие плавневые протоки позволяли наносить удар как можно вертикальнее. В этом случае из-за преломления лучей света в воде вероятность промахнуться была меньше. Если днем не удавалось найти рыбу, то ночью при свете факела можно было бить рыбу острогой хоть с лодки, хоть с берега.

«У умелого и долото рыбу ловит», – говорили о казацких умельцах добывать рыбью живность. Для очутившегося в плавневых дебрях запорожца ничего не стоило поймать рыбешку, скажем, с помощью… сорочки. Лугарь выбирал молодое деревце, имеющее форму рогатки, и делал из него круглый каркас сачка. А чтобы затянуть дно каркаса, к нему привязывали сорочку. Этим приспособлением черпали воду против течения вблизи камней в заводях. Добыть рыбешку в мелководных илистых озерцах можно было и с помощью простой старой корзины без дна. С «накрывачкой» (так называлось это орудие лова) в руках казак бродил по теплому мелководью и внезапно «накрывал» участок илистого дна. После этого нашаривал внутри зарывшихся в ил карасей и линей. Большие бездонные корзины, которые назывались «мочилами», устанавливались в мелководных заливчиках и использовались как садки для живой рыбы. В плавнях было много ивовой лозы, из которой казаки, отдыхая от ратных дел, плели не только корзины, но и верши (рыболовная снасть. – Примеч. ред.).