Запорожская вольница

Разными способами казаки добывали зверя. Сурков и сусликов выкуривали из нор дымом или выливали водой, на них также ставили «норные» петли, «тропными» петлями (их могли делать даже из лыка) ловили зайцев, косуль. Казацким следопытам хорошо были известны плавневые и звериные тропы. На них чаще всего они и «настораживали» капканы, силки и другие самоловные орудия. Перед установкой этих ловушек заядлые курильщики (а трубочкой-носогрейкой среди казаков баловались многие) тщательно мыли руки, натирали их полынью. Самыми добычливыми в плавневой чаще считались самострельные ловчие снаряды: настороженные, готовые к выстрелу луки, согнутые в дугу деревья с закрепленными на конце деревянными или металлическими «клыками», что протыкают жертву при распрямлении. Широко применялись различные западни, чаще всего ловчие ямы. В некоторых местах они «настораживались» на тайных тропах, ведущих к зимовникам, казацким лагерям. Нередко в них попадал не только зверь, но и вражеские лазутчики.

Путешественников прошлого поражало обилие пернатых в казацком краю. Плавневый Великий Луг представлял собой настоящее птичье царство, в котором «правили бал» утки, гуси, лебеди, голуби, куропатки. Добыть дичь было гораздо легче, чем убить зверя. «Как пойдешь на охоту, то домой несешь, будто ведра на коромысле», – вспоминали старики о трофеях птицеловов. «Стрепетов сильцами ловили, дрохв (дрофа – “степной страус”, крупная, плохо летающая птица. – Примеч. ред.) волоками таскали, а тетеревей, когда настанет гололедица, дрюками били», – рассказывали очевидцы о способах, какими казаки добывали дичь. Нередко в полевых условиях ее готовили, обмазав глиной и присыпав углями костра. Иногда выпотрошенную тушку наполняли какой-нибудь крупой.

Среди запорожских ловчих были охотники, которые специализировались на добыче какого-нибудь одного вида. Так, в хрониках сообщается о казацких лисичниках. Так назывались казаки-звероловы, которые «с ружьями, собаками, сетками, капканами и железами» добывали лисиц. Охотой – лисичниством запорожцы занимались ради лисьего меха, который составлял «предмет торговли, пошлины, подарков и одежды».

Дал Бог рыбу, даст и хлеб

Днепр и его плавневые протоки были главными кормильцами запорожских казаков. Для большинства из них рыбный промысел был жизненно важным ремеслом, а нередко и единственным средством к существованию. «Дал Бог рыбу, даст и хлеб», – говорили сечевики, подразумевая, что богатая рыбная добыча и накормит вдосталь, и оденет, и обует. Запорожские казаки не говорили «ловить рыбу», а употребляли выражение типа «добываться», «идти на добычу». В одной казацкой думе на вопрос, «чем ты ясен, чем ты красен», Днепр якобы отвечает: «Ой, ясен я казаками, казаками й бурлаками, бурлаками й рыбалками. Они ж меня звеселяют, они ж с меня добыч мають».

Некоторые исследователи считают, что даже само слово «казак» произошло якобы от речной косы – наиболее удобного для рыбного промысла места. Во всяком случае, точно известно, что казаков-лугарей, которые рыбачили в плавнях на утлых, наскоро смоленых челнах – коряках называли корячниками. Известный историк Н. Костомаров был, например, твердо убежден, что вольные рыболовные ватаги за днепровскими порогами, их рыбацкие станы – уходы явились предтечей казацких сечевых объединений. Острова Рыбальский, Крючок, озера Харчове, Домаха (рыбацкий стан), Щучино, Сомовое, Карасеватое, Лямовое (от лямы, с помощью которой вытягивают сетку), Саковое, протоки Чопы, Осетровая, Раковка, Клокунка (дощечка, которой приманивают сома), селение Матня (мотня – ловчая часть рыболовной сети. – Примеч. ред.) – долгое время в плавнях Великого Луга сохранялись эти казацко-рыбацкие названия. В Самарском монастыре была найдена икона, на которой были изображены лес, озеро и вытекающая из него река. Казацкий иконописец изобразил на доске трех запорожцев: один стоит у моста и удит рыбу, другой притаился в камышах и целится в уток, а третий варит кашу. Что ж, боги покровительствовали сечевикам не только на поле брани. Боплан, например, прямо писал: «В мирное время охота и рыболовство были основными занятиями казаков».