Заповедь

— Мы не станем от них скрывать, что отправляемся в дорогу, — предложил он Мурату. — На виду у всех сядем на коней, но отправимся затемно. Они, конечно, последуют за нами, но будут сопровождать нас на расстоянии, прислушиваясь к стуку копыт. Ты спрыгнешь с коня и пойдешь в гору пешком, а я с твоим конем поведу их за собой подальше от аула...

Уже рассвело, когда Мурат добрался до пещеры. Еще издали он услышал тихий голос Заремы. Она... пела! Пела о любви, о молодости, о сильном джигите.

Мурат впервые слышал эту песню. Она пела тихо, чтобы голос ее далеко не разносился. Но она пела. На мгновенье он уверил себя, что ничего страшного не случилось. Раз поет — значит, все в порядке.

Мурат обрадованно полез к пещере. И наконец увидел ее. Она сушила волосы. Разбросав по плечам, она подставляла их солнцу и радовалась утру, полузакрыв веки от прыгающих солнечных лучей. Таймураз лежал рядом с ней на спине, закинув голову на висевшее на камне седло. Мурат с вновь возникшей тревогой стал всматриваться в них, стараясь по виду определить, произошло ли что-нибудь между ними. «Сидит в нижнем платье!» — закричал внутренний голос. «Но ведь у нее другого нет!» — запротестовал Мурат. «Но почему она не стесняется его?» — возмутился голос. «По молодости и невинности», — успокаивал себя Мурат. «Неспроста! — злорадствовал голос внутри его. — Посмотри, как и он свободно разлегся возле ее ног... » — «Но Таймураз всегда так развязен... » И тут вдруг Зарема встала на колени возле Таймураза, опустила волосы ему на лицо и стала водить ими из стороны в сторону. «Что она делает?!» — удивился Мурат и тут же понял: она щекотала Таймураза своими косами.

— Ага! Проснулся! — услышал он веселый голос Заремы.

Рука Таймураза обхватила голову Заремы и притянула к себе. Мурат отвернулся. Он больше не мог смотреть на них.

Верно говорят старики, что дружба всегда оборачивается к одному из друзей горем. Вот и у них так. Винить Таймураза? Но он же не знал ничего. Я ему никогда не рассказывал о своих чувствах к Зареме. Но как он смеет не знать? Почему я все о нем знаю? Почему он не чувствует, что делает больно своему побратиму? Почему он такой?!

— Таймураз! — крикнул он и удивился, какой вырвался хрип. — Таймураз!

Зарема тенью метнулась в пещеру. Мурат услышал облегченный вздох Таймураза.

— А я уже собрался винтовку хватать,— сказал он и крикнул в сторону пещеры: — Не бойся, это Мурат...

Мурат не смотрел туда, где находилась Зарема, Он глядел на Таймураза, который и сейчас был уверен в себе. Боль и ненависть, жалость и негодование боролись в его душе. Как бы он желал, чтобы все происшедшее оказалось сном. Как ненавидел Таймураза за то, что тот не удручен ошибкой. Мурат готов был вонзить в него кинжал и, чтобы сдержаться, успокаивал себя: он ничего не знал, он ничего не знал... Но почему после того как выяснилось, что в бурке другая, он не отослал ее домой? Или ему все равно? Таймураз не чувствовал его боли. Он стоял и спокойно ждал, что скажет друг.

— Значит, это правда? — произнес Мурат. — В бурке оказалась Зарема!

— Зарема? — обрадовался тот, что наконец узнал ее имя, и поспешно прижал палец к губам. — Тихо... — взяв из рук друга хурджин, он поставил его у входа в пещеру, сказал: — Здесь есть еда. Приготовь завтрак, Зарема...

Друзья спустились к роднику. Таймураз сел на камень, спросил:

— Как в ауле? Много шума?

— Есть шум, — подтвердил Мурат. — О тебе заговорили. Дахцыко грозится. Кайтазовы сердятся.

— Чепуха! — махнул рукой Таймураз. — Притерпится.

— Как она? — спросил Мурат с замиранием сердца. В мозгу стучало: он ничего не знал, ничего не знал...

— А что ей? — усмехнулся друг и вспомнил. — Вечером плакала.

— Грустит по дому? — и опять, чтобы успокоиться: он не знал, он...

— Как будто нет... — усмехнулся Таймураз. — Сказала, что любит меня.

Мурат опустил руки в холодную воду родника:

— А ты?

— Хорошая она...

— Но ты же другую хотел! — в сердцах воскликнул Мурат. Он не знал! Он не знал!

— Хотел, — спокойно посмотрел на него Таймураз. — Мальчишка подвел, черт бы его побрал! — и тихо добавил: — Но об этом только ты знаешь.

Намекает, чтобы молчал, не позорил его! Не просит — только намекает. Он не виноват, ведь он не знал!

— Что ты натворил, Таймураз? — горечь прорвалась в его голосе.

— Там темно было, — озадаченный его горячностью, ответил Таймураз. — Только утром увидел... Когда поздно было...

— Гяур! — отвернувшись от него, воскликнул Мурат.

Он провел мокрыми, прохладными от воды руками по лицу.

— Все не так! Предчувствие у меня было. Не зря возражал!

— А тебе чего переживать?! — небрежно спросил Таймураз. — Со мной случилось — сам и расхлебывать буду.

Он не знал! Потому у него и голос так спокоен и ровен. Мурату хотелось, чтобы он вышел из себя, взволновался.

— Выходит, не ты, а тебя украли! — зло выпалил он ему в лицо.

Таймураз вздрогнул, резко оборвал его смешок: