Запоздавшее возмездие или Русская сага

Почуяв чужаков забрехал дворовой пес. Хмырь бросил ему заранее припасенную кость - собака пару раз взлаяла, потом удовлетворенно заработала зубами. Когда парни вошли во двор, даже завиляла облезлым хвостом. Наверно, выпрашивала добавку. Сильный удар дубинкой свалил ее на землю - подергала задними ногами, поскулила и отошла.

Висячий замок на входной двери сопротивлялся недолго. Отмычками налетчики не воспользовались - поддел Желток его фомкой, дернул посильней

- все проблемы.

-- Пока мы с Хмырем станем шмонать следи за улицей. Не выставляйся присядь около крылечка. Появится кто - стукни в дверь - услышим. Не вздумай уснуть, падло гнилое, зубы повыдергиваю через задницу!

В очередной раз покорно кивнув, Доходяга присел на указанном месте. Страх прошел, сменившись уверенностью и гордость. Райка права, теперь он настоящий мужик, которым можно гордиться, полноправный член нищего сообщества.

Размышления прервал появившийся на улице пьяный мужичонка. Выпитая водка бросает его из стороны в сторону, собаки в соседних дворах заходятся от злобного лая. Марк хотел было стукнуть в дверь, но передумал. Пьянчуга миновал бабкину калитку и свалился возле забора.

Через час появились Желток и Хмырь. Желток тащил огромный узел, в котором, наверно, не только иконки - все мало-мальски ценное. Хмырь шел налегке, если не считать древнего чемоданчика.

-- Почему не предупредил, дерьмо собачье? - прошипел Желток при виде спящего под забором алкаша. - Гляди, фрайер, дождешься!

-- Не штормуй, дружан, - успокоил вожака Хмырь. - Доходяга сделал, как надо. Лягавые подумают, что хату ограбил пьяный. Пока раскрутят - сколько пройдет времени!

Желток подумал, подвигал густыми бровями и... расхохотался.

К четырем утра тройка грабителей так же осторожно пролезла в лаз...

Райка не спала - беспокойно бродила по подвалу, втихомолку материлась. Увидев целого и невредимого Доходягу, обрадовалась, принялась дрожащими руками ощупывать его.

-- Ну, гляди, падло, - не глядя на Желтка, зашипела она Хмырю. - еще раз омманешь - ноги повыдергиваю. Чего удумали, паскуда, мальчонку подставлять!... Пойдем баиньки, котеночек, - замурлыкала она, не выпуская Марка из об"ятий. - Я тамочки все постелила, сготовила. Попьешь тепленькое молочко и - на боковую. Притомился, небось, мальчонок, измучили тебя енти нелюди...

Марк пытался отбиться, вырваться из крепких, неженских об"ятий, но Вездеход не выпускала. Продолжая сюсюкать и тискать, повела его в каморку.

-- Получай свою драгоценность, лярва, - покривился Желток. Пользуйся. Нам с Хмырем не до отдыха - Заяц ожидает.

-- Проваливайте хоть к Зайцу, хоть в преисподнюю. Еще раз уведете дитятю - так отделаю, что с месяц не сможете ни лежать, ни сидеть.

Посмеявшись над угрозами влюбленной уродины, налетчики снова полезли в лаз...

Каморка - в полутьме, догорает последняя свеча. На краю топчана кружка с полоком, ломоть черняшки. Есть Марку не хочется, он все еще вспоминает первое в своей жизни "дело", но Райка чуть ли не силком заставила его выпить молоко и поесть хлебца.

-- Мало кушаешь, мужичок, оттого и худенький, - приговаривала она. Откудова силушка возьмется? Погоди, завтра сварю кислых щец, пожарю свининку... Теперича, скидавай кофтенку и портки - пора поспать.

Обычно нищие спят на раздеваясь, сама Вездеход тоже укладывается в одежде. Марк удивился неожиданной прихоти воспитательницы.

-- Зачем раздеваться? - заикнулся он. - Никогда раньше...

-- Так то было раньше, а теперича ты устал, телу надобен отдых... Кому говорено?

Не дожидаясь, когда "сынок" начнет раздеваться, дунула на почти догоревшую свечу, стащила с него кофточку. Брюки Марк стащил сам. Когда он забрался под одеяло, Райка улеглась рядом. Крепко обняла, прижала к тощей груди. Жар, исходящий от ее тела, быстро согрел парнишку.

-- Теперича расскажи куда тебя водили енти нелюди, что ты там делал?

Почти не заикаясь, он не торопясь передал подробности ночного рейда. Не забыл упомянуть о пьяном мужике, храпевшем под забором, о роли, которую ему отвел находчивый Хмырь. О своем позорном страхе - ни слова.

Грабеж не удивил женщину - все обитатели подвала промышляют воровством. Ее интересовала опасность, которой "сынок" подвергался. Вдруг появились бы лягавые, связали Марка, отвезли в тюрьму?

Когда, наконец, Доходяга завершил повествование, она принялась хвалить его, обещать, что больше на шаг от себя не отпустит. И ласкала, ласкала, оглаживая тщедушное тельце.

Неожиданно Марк ощутил возбуждение. От ласкающих ладоней женщины исходило не только желанное тепло, они таили в себе нечто другое, еще незнакомое мальчишке. Дыхание его участилось, трусы стали тесными. Застыдившись, он попытался повернуться к Райке спиной, согнуть в коленях подрагивающие ноги.

-- Чегой ты? - удивилась она. - Рази неприятно?

-- Не надо, - взмолился, вырываясь из женских об"ятий, Марк. - Прошу, не надо!

-- Ну, ежели противно, - с обидой прошептала Вездеход. - Тады спи.