Запретная игра

— Это правда. — У Дженни заболело горло. Она продолжала держать Ди за руку.

Ди изогнула шею, как черный лебедь, чтобы взглянуть на Дженни. Дженни заметила следы слез на ее смуглой коже, отражавшей сине-красный свет.

— Я сама себе хозяйка, — отчеканила она.

На задней скамье послышалось движение.

— Еще и умная, — добавила Одри, изумляя Дженни. — И отважная. Она совершила много смелых поступков после того, как я поранилась. Она не хотела причинять мне боль, я никогда и не думала, что она желала этого.

Ди обернулась и бросила на Одри благодарный взгляд, ее плечи расправились. Рядом с ними опять сидела гордая Нефертити.

— Учеба и книги еще не все, — бросил Майкл, удивляя Дженни еще больше.

— Я думаю, что для тебя — это все, — парировал Джулиан.

Теперь он смотрел на Майкла.

Майкл, казалось, сжался под его взглядом.

— Именно ты читаешь о том, что боишься совершить.

— Нет, это не так, — возразил Майкл, что стало еще одним сюрпризом для Дженни.

Она ж не думала, что Майкл станет защищаться.

— Ты ничтожество. Смешной толстый мальчишка, над которым все потешаются. Ты посмешище.

— Нет, это не так, — упрямо повторил Майкл.

Дженни была восхищена. Майкл держался — может, потому, что над ним действительно насмехались и издевались в школе. Все это он слышал и раньше.

Но лицо Джулиана было как никогда уверенным — и еще более жестким. На нем заиграла улыбка, от которой у Дженни похолодели руки.

— Не будем вспоминать о маленьких «ритуалах», которые ты выполнял в детстве, — сказал он Майклу, — Ну, например, как ты рвал на крошечные одинаковые кусочки туалетную бумагу.

Грудь Майкла поднималась и опускалась. Дженни открыла рот, оскорбленная, но Джулиан продолжал:

— Покончим с преследованиями. Спроси у своей подружки, не называла ли она тебя за глаза толстым коротышкой.

Майкл повернулся к Одри. Дженни увидела, что линия его защиты разорвана, смятение отразилось на лице; вид «неготового к общению» человека, Майкл был готов расплакаться.

— Ты так говорила?

Одри казалась бледной в свете сине-красных огней, только ее помада ослепительно блестела, Девушка, казалось, вот-вот заплачет.

— Ты так говорила?

— Конечно, говорила, — ответил вместо нее Джулиан. — Она много чего говорила. О том, что парень ее мечты шести футов ростом, блондин, занимающийся серфингом. О том, что она сблизилась с тобой, просто чтобы убить время, пока не найдет кого-нибудь получше.

Майкл смотрел на Одри.

— Ты это говорила? — повторил он, и в его голосе прозвучала самая отчаянная мольба.

Дженни хотелось, чтобы Одри ответила «нет». Одри оглянулась, посмотрела на Майкла — это были долгие секунды, — затем произнесла:

— Да.

Майкл отвернулся.

— Потому что ты был рожден для насмешек, — подхватил Джулиан. — Ты не хочешь посмеяться сейчас?

— Ты, ублюдок, заткнись! — в бешенстве закричала Дженни.

Она была раздосадована своим бессилием: она могла бы помочь Ди, но не Майклу. Только не в этом.

— Я говорил тебе в самом начале об игре, — гнул свою линию Джулиан. — Открываются желания. Выдаются секреты. Неужели ты не помнишь?

Одри не слушала, она смотрела только на Майкла.

— Я действительно говорила так, — зло проговорила она. — Очень давно.

— Тем не менее ты говорила это, — грустно сказал Майкл, не поворачиваясь.

— Я говорила это раньше, Майкл. Пока ты не доказал мне, что внешний вид — это не самое важное. Прежде, чем поняла, что люблю тебя. — Она разрыдалась.

Майкл повернулся вполоборота. Его темные глаза были широко раскрыты.

— Ну, послушай, не плачь. Все нормально.

— Все ненормально, — вспылила Одри. — Майкл, ты идиот!

— Именно это он и сказал, — пробормотал Майкл.

Одри начала трясти его за плечи, повернув к себе.

— Я люблю тебя, — почти кричала она, — Ты заставил меня влюбиться. Мне безразлично, какого ты роста и какого цвета твои волосы. Мне не безразличен ты. Ты заставляешь меня смеяться. Ты умный. Ты нежный. Ты настоящий, настоящий человек, а не какой-то там спортсмен, внешний вид которого не имеет значения. Тебя я знаю, и я люблю тебя, идиот! И мне все равно, что ты делаешь с туалетной бумагой!

— Делал, когда мне было семь лет, — улыбнулся Майкл.

Одри продолжала плакать, и он протянул к ней руку, чтобы вытереть слезы на ее щеках.

— А еще ты хорошо целуешься, — сказала Одри, всхлипывая.

Она обняла Майкла и положила голову ему на плечо.

— Эй, я классно целуюсь, — прошептал Майкл, — и я продемонстрирую это тебе, когда мы выберемся из этого чудовищного паноптикума, — Он покровительственно баюкал ее.

Дженни почувствовала прилив гордости и счастья — от силы, от нежности на лице Майкла и от того, как Одри прильнула к нему.

Она вызывающе посмотрела на Джулиана.

Джулиан был недоволен! Ему определенно не нравилось, как развиваются события. Он коротко улыбнулся, и улыбка его был острой, как клинок.

— Очень хорошо, поплачь, — ядовито сказал он. Его взгляд застыл на лице Одри. — Но убедись, что не размазала тушь. Ты всего лишь раскрашенный манекен.

— Мы тебя не слушаем, — небрежно бросил через плечо Майкл.

Он разговаривал с Одри мягко, быстрым полушепотом.