Запретная королева

– Не плачьте, моя золотая королева. – Эдмунд стремительно пересек комнату и, оказавшись рядом со мной, поднял меня на руки, и я оказалась в его объятиях.

– Мадам Джоанна имела в виду, что вы не любите меня по-настоящему, – уныло призналась я.

В моей голове все еще звучал ее последний, незаконченный вопрос. Вы действительно уверены в том, что этот человек… Я знала, что она хотела сказать. Вы действительно уверены в том, что этот человек любит вас больше, чем власть? Уверены, что он любит именно вас, а не двери, которые вы можете распахнуть для него и которые откроют ему путь к наивысшему положению в королевстве?

– Откуда ей об этом знать?

– Она этого и не знает…

– Мадам Джоанна сказала, что я соблазнил вас ради того, чтобы укрепить свой статус с помощью вашего высокого ранга?

– Да.

– И вы ей поверили?

Я заглянула ему в глаза, где было столько понимания, столько света, столько любви ко мне.

– Разве я не предупреждал вас, что моя преданность затмит любую власть на этой земле? Да и как может власть перевесить любовь к вам, переполняющую мое сердце?

Это были именно те гарантии, в которых я нуждалась. Мадам Джоанна ничего не понимает. Любовь Эдмунда ко мне была искренней и настоящей. Ничто не сможет поколебать мою уверенность в этом. Словно прочитав мои мысли, Эдмунд нежно прижался губами к моему лбу, а когда снова заговорил, его слова звучали торжественно, как будто он давал обет.

– Я знаю, вы мне верите. Как и я вам. Мы победим в этом сражении. И я наполню вашу жизнь такой радостью и счастьем, каких вы еще не знали. – Сила его объятий, непоколебимая уверенность на лице, многочисленные поцелуи, которыми он меня осыпал, окончательно прогнали мои страхи. – Я поговорю со своим дядей. – Улыбка Эдмунда словно осветила самые темные уголки моей души, и там снова расцвела радость. К нему вернулось чувство юмора, и моя нервная дрожь исчезла. – Епископ Генрих обрадуется возможности лишний раз насолить Глостеру. Так я вас убедил?

– Да, – вздохнула я. – Простите, что усомнилась в вас.

– Вам сейчас нелегко, – прошептал Эдмунд, склоняясь к моим губам. – Но никогда не забывайте: что бы ни случилось, я у ваших ног, моя дражайшая возлюбленная.

Как раз в этот миг появился наконец Юный Генрих, с чрезвычайно сосредоточенным видом несущий графин с вином. Пока Эдмунд обменивался с ним бодрыми приветствиями и разливал вино по чашам, все то, о чем предупреждала меня мадам Джоанна, развеялось в мгновение ока. Я снова была охвачена предвкушением счастья, а мое сознание полностью успокоилось.

Мой разговор с Уориком был гораздо короче, чем с мадам Джоанной, и гораздо более предметным. Смягчающих формулировок он не выбирал. Он даже не извинился за то, что разыскал меня в моих покоях, а просто молча увел подальше от придворных дам – для соблюдения конфиденциальности.

– Мне не нравится, что Эдмунд Бофорт рыщет вокруг Виндзора, как мартовский кот.

– Эдмунд вовсе не рыщет, – ответила я, напрягшись от столь явного намека.

– Это с какой стороны посмотреть. Он похож на хищника, Екатерина. Причем с претензиями собственника, как мне доложили.

Собеседник устремил на меня суровый взгляд. Сегодня он был для меня не Ричардом, а графом Уориком. Я расправила плечи, выпрямила спину, и наши глаза оказались на одном уровне.

– Он находится здесь по моему приглашению.

– Это мне известно. – Лицо Уорика, обычно улыбчивое и дружелюбное, сейчас казалось маской, высеченной из камня.

– Мы не можем запретить ему навещать своего кузена. К тому же моему сыну нравится его общество.

– И это обстоятельство для меня не секрет, – отрывисто бросил Уорик. – И оно мне тоже очень не нравится.

– Эдмунд Бофорт желанный гость в моем доме, и так будет и дальше, – настойчиво произнесла я.

– Запретить этого я вам не могу. Зато могу настоятельно посоветовать. – Уорик говорил со мной резко и даже грубо – я таким его еще не видела. – Не дайте поставить себя в крайне затруднительное положение, которое принесет вам скорее боль, чем удовольствие.

Я гордо подняла подбородок. И решила для себя, что не стану его слушать.

– Я еду в Вестминстер, – сообщил мне Эдмунд на следующий день.

– Не уезжайте, – попросила я.

– Вы же знаете, что я должен это сделать. – Хоть он и улыбался, по напряженно стиснутым челюстям я догадалась о его нетерпении. – Чем раньше я встречусь с епископом Генрихом, тем скорее мы с вами поженимся.

Он поцеловал мне руку с восхитительно сдержанной галантностью, поскольку в ту минуту за нами своим орлиным взором следила Беатрис. Все мои страхи исчезли, будто складки на расправленном отрезе дорогого шелка, и я проводила Эдмунда до парадного входа, где его с верхней дорожной одеждой уже поджидал мой дворцовый распорядитель.