Запретная любовь, или Во власти магии

– Очень… – Мортен стоит почти вплотную ко мне, я уже чувствую кожей его жаркое дыхание, и по спине ползут мурашки. – Очень неосмотрительно отправляться в империю, где любого, кто обладает магией, могут приговорить к казни.

Дура! Если бы он был магом, я бы почувствовала. В таких вопросах никогда нельзя полагаться исключительно на рацио, и сколько бы фактов ни говорили о том, что с Мортеном все не так уж и чисто, мне следовало довериться чарам – те вопили о том, что рядом с этим мужчиной опасно. Но я выбрала здравый смысл, и теперь оказалась в западне.

– А знаете, что еще глупее? – в его тоне сквозит насмешка, он явно от всей души наслаждается ситуацией. – Отказаться от подарка единственного, кто действительно готов сохранить ваш секрет.

Мортен поднимает руку и легко касается моей, которой я прижимаю к себе книгу, словно щит. В тот же момент по коже проходится легкий разряд молнии. Еще секунда, и вторая рука мужчина снимает кольцо, надетое на безымянный палец левой руки.

По телу тут же ударяет горячей волной чужих чар. В нос впивается терпкий, но приятный аромат посторонней магии. С Николасом все было иначе, его чары были раз в тридцать слабее, чем магия Мортена.

Губы мужчины растягиваются в улыбке, но теперь он уже не насмехается надо мной. Он кажется вполне искренним… И вместо того, чтобы напасть, отступает, приподняв руки.

– Но… почему?.. – не выдерживаю я.

– Почему я решил раскрыться перед вами? Или отчего скрываю свою природу? А сами не догадываетесь?

– Нет.

– Вы же не глупа, Мария. Наверняка у вас есть какие-то варианты.

Отойдя от первого испуга, я попыталась привести мысли в порядок. Хоть меня и не покидало ощущение, что вокруг меня творится сущее безумие.

– Ваш брат не может не знать, что вы маг! – выплюнула я испуганно.

– Он не знает, – Мортен покачал головой, в его глазах на мгновение, всего лишь на крохотную долю секунды, промелькнула боль. – Видите ли, его предубеждения против магии столь сильны, что он не сделает исключение ни для кого. Особенно для меня.

– Особенно? – переспросила растерянно. – Вы хотели сказать «даже для меня»? Ведь ближе вас у него никого нет…

– Присядьте, Мария. Я объясню. – Мортен подошел к удобному креслу, отодвинул его и жестом пригласил устроиться поудобнее.

Ко всему происходящему в этой комнате я относилась с опаской. А как иначе, когда рядом, – буквально на расстоянии вытянутой руки, – один из самых важных людей империи?! Я все никак не могла поверить, что Локкен может не знать о магии собственного брата. Это все же не родинку спрятать, это чары!

И если в сознательном возрасте ты еще в состоянии сохранить свои способности втайне, хоть как-то их контролировать, то в детстве это почти невозможно.

– Локкен и правда видел мою магию. Давным-давно, когда мы были детьми, – начал Мортен. – Мы сильно повздорили, брат забрался на дерево и… Магия вырвалась наружу. Почти у всех так бывает, чары просыпаются во время сильного эмоционального пика, и даже если мы не хотим навредить…

– Все равно страдают те, кто находится рядом с магом, – задумчиво закончила я.

– Мне было одиннадцать, я сильно перепугался. И, к сожалению, Локкен серьезно пострадал. Но хотя само падение он запомнил, о том, что стало его причиной, забыл начисто.

– Как вы скрывали потом? – осторожно спросила я.

– Родители знали, – сухо произнес Мортен и отвел взгляд.

Если не ошибаюсь, именно родители Локкена и Мортена стали первыми, кто высказал идею о том, насколько опасна магия. Вот только в то время их королевство было многим слабее, они не могли идти целыми военными походами по соседям, уничтожая всех магов, которые встанут у них по пути или подвернутся под руку. Зато с этой миссией прекрасно справился их сын.

Очередное лицемерие рода Уейт.

Использовать артефакты для поиска магов? Да пожалуйста. Устраивать гонения на людей, обладающих чарами, когда их родный сын тоже ими обладает? А почему бы и нет.

– Тебе не кажется, что если бы ты рассказал брату, то положил бы конец этой бесконечной войне?! – мой голос прозвучал куда резче, чем стоило. Мортен поморщился.

– Я уверен, что нет. Положить конец этой бесконечной войне я могу, лишь находясь на месте первого советника, но никак не в гробу. И именно полномочия позволяют мне помогать магам, которых поймали люди моего брата. Только за последний год было спасено девяносто семь жизней.

Мортен говорил ровно, без эмоций, и мне стало немного совестно за свой укор. А что, если он прав? Он-то знает своего брата всю жизнь, я же знакома с императором каких-то несколько дней…

– Хорошо, но зачем…

– Если для вас с Реджиной важно достичь мира, то я на вашей стороне. Вместе мы сможем повлиять на Локкена, – Мортен ответил до того, как я успела закончить вопрос.

Я смерила мужчину взглядом. Можно ли ему доверять? И есть ли у меня выбор? Теперь – вряд ли.

– Я точно знаю, с чего нам стоит начать, – уверенно произнесла я.

* * *