Запретная звезда

Она просто лежит, чувствуя, как боль в теле накатывает и отступает, подобно волнам, снова и снова. Отдается в лапах, в самых кончиках когтей и в клюве, и даже в глазах. Даже тусклый свет тумана причиняет ее зрачкам небывалое страдание, словно кто-то ковыряется в них длинным грязным гвоздем, надеясь добраться до мозгов.

Но ничего. Эйлит стерпит. Она всегда терпела. И выживала. Ведь она монстр.

Монстр… вся прошлая жизнь теперь кажется лишь сном, чертовски реальным, но таким далеким.

Она просто лежит, не думая ни о чем, думать очень трудно, физически неприятно, это действие вне ее новой жизни. Она даже забывает, что ее только что убил шушан, разрубив на части. Единственная мысль, что бьется под затылком, о том, как же хочется пить.

Шипение. Лязг железных ног.

Враг. Враг здесь!

Эйлит поднимает голову и видит его. Острый запах магии режет ноздри. Запах магии и собственной крови. Враг поднимает паучью руку, чтобы ударить.

Все внутри Эйлит превращается в тугую пружину. Она уходит в сторону, чтобы не попасть под клинки. Свист. Удар. Удар. Удар, удар, удар!.. Он быстр, очень быстр, но каждая рана заживает сразу, как только клинок выходит из плоти.

Кажется, шушан все понимает и издает мерзкий, квакающий звук. В следующее мгновение он бьет себя в грудь. Грудная клетка расходится, обнажая гнилое нутро, в котором тлеет что-то красное, похожее на рубин. Ловким движением вырывает это из груди и сжимает кулак. Рубин лопается, как переспелый фрукт, кровавый сок стекает на землю.

И тут мир вокруг начинает вертеться и сверкать, закручиваясь в причудливые клубы. Эйлит тошнит, но желудок пуст, и по телу проходит лишь болезненный спазм. В горле стоит горький ком, и еще так хочется пить!.. Эйлит едва держится на лапах, зажмурившись так сильно, что кажется, будто глаза проваливаются куда-то вглубь черепа. Когда это кончится? Когда?..

Снова цоканье паучьих лап и свист железа. Шушан!

Тумана вокруг больше нет, лишь голые бурые скалы и блеск зимнего солнца над головой. Эйлит, что есть сил рвется вперед, но не успевает: клинок пропарывает ей живот. Огненная волна расходится по телу, затмевая собой все. Эйлит падает на землю, жалобно клекоча. Рана заживает, но медленно, слишком медленно…

Шушан замахивается для новой атаки. Он будет сражаться до последнего, пока горы не станут равнинами, море – пустыней, пока не погаснет солнце.

И эта мысль вдруг очень злит Эйлит. Так злит, что она больше не чувствует боли, только стучащую в висках ярость.

До последнего так до последнего. Останется только один.