Запретное место

Некоторые дома выглядели заброшенными, казалось, жители в спешке покинули их, предоставив участки лесу и бурной растительности. Вдоль дороги стояли открытые почтовые ящики, забитые рекламными листовками и распухшими от дождя газетами. В представлении Майи жилье всегда имело самую высокую ценность, а здесь казалось, что люди только рады были сбежать от своих домов.

Удивительно, всего в десяти минутах езды отсюда находился Фенгерскуг с его рестораном, где в меню предлагался салат из булгура и смузи с сельдереем и спирулиной. Два разных мира.

Майя кое-что разузнала заранее. Всего в четырех домах, располагающихся вдоль дороги, по-прежнему жили люди. О двух из них она знала довольно много: это был дом Йорана Дальберга в самом конце дороги и дом Ларссонов в начале.

Еще один дом принадлежал пятидесятилетнему фермеру-любителю, у которого была основная работа в городе, а в четвертом жила семья, державшая скот, – эти дома располагались немного в глубине и не были видны с дороги. Майя намеревалась посетить все дома, включая нежилые, а начать решила с Ларссонов.

Красивый, хотя и совсем не новый дом располагался на возвышении, с видом на болото. У края дороги виднелась жестяная табличка со стертой надписью «Торфяные разработки Ларссонов». На краю хутора виднелся большой торфяной склад – огромное полуразвалившееся сооружение из посеревшего дерева с узкими рельсами, ведущими вверх на крутую горку. Майя поняла, что здесь когда-то разгружали торф.

Вдоль тропинки, ведущей к дому, стояли каменные гномики и собаки. Одно окно на втором этаже было открыто.

Майя припарковала машину посередине двора. Она подошла к большому сараю, дверь в который оказалась приоткрыта. Оттуда слышались звуки, похоже, кто-то работал молотком.

– Эй?! – крикнула Майя.

Ответа не последовало.

Она вошла и огляделась. Полки от пола до потолка были заполнены инструментами и прочими вещами. Их было такое количество, что Майя открыла рот от удивления. Звуки доносились из комнатки в углу, дверь в которую была закрыта. Взгляд Майи скользил вдоль стен, пытаясь охватить все это невообразимое количество самых разных предметов.

Кто-то в этой семье питал явную страсть к собирательству. В одном месте стояла ванна, а на ней еще одна. С потолка гроздьями свисали велосипедные покрышки и цепи, было трудно представить себе, что все это могло когда-нибудь пригодиться. Холодильники, старые плиты, коробки, ящики, банки, бочки. Выглядит почти вызывающе.

– Вы кого-то ищете?

Она и не заметила, что звуки прекратились.

В дверях стоял мужчина в рабочем комбинезоне и с подозрением рассматривал ее. Тонкая шапка на голове, ухоженная борода.

– Добрый день, – поспешила поздороваться Майя. – Простите, что я вот так вторгаюсь. Я звала, но никто не откликнулся. Наверное, здесь было не слышно.

– Да, да, понятно.

– Меня зовут Майя, я фотограф из Фенгерскуга. Занимаюсь художественной фотографией. Сейчас делаю серию фотопортретов местных жителей. Вот. Решила сразу представиться, а то вы можете подумать, что за личности тут ходят по участкам…

– Фотографии? Вы хотите сказать, что здесь есть что фотографировать?

– Это очень красивое место. У него особенная красота. Тихая и немного таинственная, – попыталась объяснить Майя.

Мужчина, похоже, был не согласен.

– Тихим это место не назовешь. Ваш фоторепортаж как-то связан со всей чертовщиной, которая здесь происходит в последнее время?

– Вы имеете в виду…

– На одного напали, другой найден зарытым в землю, – перебил он ее. – Не так уж весело жить здесь среди такого ужаса. Кто знает, что еще может случиться? Так вы не журналист?

– Нет, конечно, – заверила Майя.

– Хорошо. Журналисты мне уже порядком надоели. – Он пристально посмотрел на Майю. – Значит, говорите, художественные снимки?

– Да, я фотограф-художник.

Освещенное лампой дневного света, его лицо казалось бледным.

– Вы здесь занимаетесь добычей торфа? – Майя попыталась перевести разговор на другую тему.

– Это было давно. С тех пор, как эти места признали природным заповедником, добычу торфа запретили. Теперь мы занимаемся лесом. Лес у нас, к счастью, не отняли. – Он протер лоб носовым платком.

– Понятно, – Майя огляделась. – Какая у вас тут коллекция самых разных вещей.

– Сорок лет, – ответил он, поднял брови и слегка улыбнулся. – И за это время ни разу ничего не выкинул. Начали собирать еще мои родители. Если покопаться, можно найти все что угодно.

– Охотно верю, – сказала Майя, снова окидывая взглядом все эти тысячи вещей.

Немного помолчав, Майя перешла к делу:

– Послушайте, для моего проекта мне надо сделать несколько портретных снимков. Это должны быть люди, живущие тут вблизи болота.

– Портретные снимки?

– Да, именно. Фотографии людей, которые здесь живут.

– Вот как. И что в этом такого интересного? Это просто мы, обычные люди. Те, кто здесь остался. Мы с Ивонной, Йоран, Тексас. Еще Лайла и ее семья. Большого интереса мы не представляем.

Майя улыбнулась.

– Все так говорят. Но на самом деле это неправда.