Запретное место

– Дьявол, – выругался Лейф. И затем: – Здесь. Вот оно, Майя! Тут что-то торчит!

Лейф начал аккуратно откапывать, а Майя светила фонариком и отбрасывала в сторону кочки и выкопанную землю. Иногда она останавливалась и просто рассматривала землю вокруг. Каждая кочка – отдельный маленький мир, с разноцветным мхом и тонкими сеточками из мельчайших цветочков, похожих по форме на колокольчики.

Примерно через час в земле что-то показалось. Что-то постороннее.

Лейф присел на колени. Он слегка надавил кончиками пальцев, провел ладонями по гладкой поверхности, как будто лаская землю. Наконец, выпрямился и повернулся к Майе.

– Черт возьми, Майя, мне кажется… это кожа. – Он вытер нос рукавом. – Я могу ошибаться, но похоже… тут лежит человек.

Час спустя Лейф и Майя встретили криминалистов и полицейскую машину на парковке. Надев белые защитные костюмы, они дружными рядами прошествовали к месту находки. Как белые привидения, шагающие по мосткам. Над болотом опять натянули тент, чтобы сохранить все возможные следы.

Время бежало час за часом. Настал вечер. Единственное, что было слышно, – это звук фотоаппарата и шуршание костюмов, когда кто-то двигался. Изредка короткий комментарий или вопрос.

– Как тут поступим?

– Щетку, пожалуйста.

– Тут что-то есть.

Это действительно оказался человек.

Майя следила в объектив камеры, как тело постепенно освобождали от земли, кусочек за кусочком. Рука, голова, ухо. Женщина, укутанная в торф, в объятиях природы.

– Проверьте карманы, – попросил Лейф женщину-криминалиста, склонившуюся над телом. Он внимательно наблюдал за тем, как она обыскивает сохранившуюся одежду.

Несколько минут спустя она подняла хорошо знакомый мешочек.

– Узнаете?

Лейф взял в руки мешочек, раскрыл его и взглянул на содержимое. Он встретился взглядом с Майей и кивнул ей.

Майя отложила камеру и села чуть поодаль.

Она сидела спиной к месту преступления и смотрела на болото. Небо приглушенных тонов, силуэты деревьев. Ветра, к счастью, не было, поэтому холод ощущался не так сильно, хотя одета Майя была слишком легко.

Было уже сильно за полночь, когда Майя услышала, как кто-то спросил Лейфа, как они нашли тело. Тот рассказал о карте и об отметках на ней.

– Значит, есть еще такие места?

Лейф присел на корточки, снял перчатки и провела руками по лицу.

– Да, – произнес он наконец. – Есть еще.

Часть 5

1

Майя зашнуровала перепачканные глиной ботинки, повесила фотоаппарат на плечо и вышла в морозное утро. Ее встретил стук дятла, эхом отдающийся над лугами и полями.

Тело гудело от недосыпа.

Этой ночью в постели удалось провести всего три часа. Так же как и предыдущей. Майя многое в жизни повидала, но то, что происходило сейчас, выходило за пределы понимания. Слышать гордый лай собак в ночи, видеть, как криминалисты обнаруживают одно тело за другим, как над очередным участком печальной звездой зажигается прожектор, как ставится оцепление.

Народу не хватало, Лейфу пришлось просить подкрепление.

В течение недели из болота выкопали пять трупов, и речь шла отнюдь не об исторических находках:

Тина Габриэльссон, сорок восемь лет, из Тролльхэттана, пропала во время командировки в Карлстад в марте 2004 года.

Серджио Манчини, пятьдесят девять лет. Исчез во время пробежки в Вэнерсборге в марте 2008 года.

Эйра Валльгрен, семьдесят семь лет. Исчезла после посещения могилы мужа на кладбище Нюгорд в Омоле в октябре 2010 года.

Карл Фален, шестьдесят два года. В последний раз его видели рядом с домом в Меллерюде, где он жил один, в октябре 2014 года.

Последней найденной жертвой оказалась двадцатилетняя Сара Монссон, которая пропала по дороге домой в Эдлескуг в октябре 2006 года.

Лицо ее сохранилось практически полностью, и родители смогли опознать ее обычным способом. Как будто она только что умерла.

Да. Это она.

Через десять лет.

Майя встретила родителей девушки в отделении полиции. Они ждали у кабинета Лейфа, а Майя проходила мимо. Она поздоровалась и спросила, не хотят ли они чего-нибудь попить.

– Нет, спасибо – ответили оба.

Они были настолько похожи друг на друга, что Майя открыла рот от удивления: одинаковые короткие стрижки, волнистые волосы, неяркие цвета, хрупкое телосложение, одни и те же принужденные жесты и дружелюбный тон лишенного радости голоса. Казалось, что, поддерживая друг друга, они срослись вместе. Как будто для того, чтобы вынести такое горе, необходимо стать людьми одного сорта.

– На самом деле я всегда знала, что мы потеряли ее навсегда, – сказала мама.

Майя присела напротив них.

– Поэтому то, что происходит сейчас, можно воспринимать как примирение с этим ужасающим фактом, – продолжила она. – Возможность похоронить ее, узнать, что с ней произошло. А главное – то, что я всегда рассматривала как нечто недостижимое, – увидеть ее в последний раз. Дотронуться до нее еще один раз.

Она говорила с напором, выделяя слова.