Запретное пламя

Огромные, тяжеленные с виду двери с надписью «Главный вход», открылись с потрясающей лёгкостью, никак не сочетавшейся с их внешним видом. Я вошёл. Внутри было пусто, лишь несколько пышно одетых парней и девушек, в окружении охранников и слуг бродили по залу, а в креслах у стены восседали надутые от собственной значимости их родители. Ни одного благородного здесь не было хотя, естественно, и они могли сегодня попробовать поступить. Но сдавать экзамен вместе с простолюдинами форы посчитали ниже своего достоинства.

— Благородный фор, позвольте мне узнать ваше имя! — подобрался ко мне сзади одетый в расшитую серебром чёрную ливрею служащий, принявший меня по ошибке за дворянина.

Здесь стоит немного объяснить сложившуюся ситуацию. Дело в том, что в Эсхаре наблюдается один любопытный феномен — чёткое разделение благородных и простолюдинов по внешнему виду…

Случилось это 623 года назад. В королевстве эльфов Ночи, чьи владения располагались на другом конце материка, в результате государственного переворота произошла смена правящей династии. Проигравший и изрядно поредевший бывший правящий род Рроуниссилл отправился в изгнание… А уже спустя год в Эсхаре появилась новая королева, отнюдь не человеческих кровей. Естественно, скоро примеру короля последовали и его подданные.

Так в среде эсхарских дворян появились полукровки, перенявшие от своих эльфийских родителей более высокий рост (в среднем на голову выше коренастых и смуглых простолюдинов), густые чёрные волосы, белую, не поддающуюся загару кожу, утончённые черты лица (хотя и вполне себе человеческие), возможность прожить до ста пятидесяти лет и превосходящие людские ловкость, скорость реакции и силу. Правда, на этом общее с эльфами Ночи у полукровок и заканчивалось: оранжевые глаза с вертикальными зрачками и приличной длины когти и клыки, а также заострённые уши, потомкам беглецов не достались, как и ночное зрение с повышенной регенерацией. Хм… я, кажется, отвлёкся.

А дальше всё понятно. Хотя эльфов было всего полтора десятка, и они породнились только с несколькими родами но, учитывая браки благородных в своём узком кругу, спустя шестьсот лет девяносто процентов благородных Эсхара щеголяло белой кожей — по какой-то причине эльфийская кровь не желала сдавать свои позиции даже спустя столько столетий. Ах, да, а род Рроуниссилл однажды ночью весь поголовно вырезали Ночные Тени — элитные убийцы Тёмного Престола.

— Харлаф сын Брамака, из Больших Петухов, — ошарашил я чиновника. Что началось дальше, нужно было видеть — на лице несчастного за несколько мгновений отразилась целая гамма чувств, от удивления и досады до злости и крайнего раздражения. Как бы его не хватил инфаркт от таких страстей!

— Хорошо, — прошипел, играя желваками и украдкой оглядываясь по сторонам, буквально выплюнул писарь. Небрежно чёркая что-то пером в небольшой книжице. — Тебе налево.

Я пожал плечами и поспешил последовать совету, направившись к стоящим у стен креслам. Где и просидел следующие десять часов. Мимо меня в дверь экзаменационного покоя входили и выходили всё новые и новые люди, а моё имя всё никак не выкрикивали, продолжая упорно игнорировать. Попытка поспорить окончилась ничем — моё возмущение разбилось о холодное презрение секретаря и угрозу выпроводить меня за дверь.

Внезапно, удар колокола оповестил об окончании испытаний через час. Я решительно встал и направился к стойке секретаря, решив на этот раз идти до конца:

— Когда настанет моя очередь проходить испытание? — еле-еле сдерживая ярость, полным льда голосом поинтересовался я. — В конце концов, я жду уже с самого утра.

Секретарь, тощий, болезненного вида человечек, окинул меня уничижительным взглядом и начал листать журнал.

— Как тебя зовут?

— Харлаф из Больших Петухов, — с проклюнувшейся надеждой произнёс я.

Мужичок пролистал журнал в самое начало. Как он умудрился так долго и со вдумчивой степенностью листать четыре листа, я не понял.

— Нет такого в списке.

Я не поверил своим ушам.

— Как нет?! — перегнулся через стол я, вырывая из рук гниды-секретаря журнал. Моего имени там действительно не было. — Меня же спрашивали!

— Ничего нет, — вырвал журнал у меня из рук мужичок. — Шёл бы ты отсюда ку…

— Идти?!! — я громко заорал, хватая ехидно ухмылявшегося уродца за грудки. Ухмылка слетела с него в мгновение ока. — Да я тебя!

— Охрана! Взбесившийся смерд меня убивает! — завизжал секретарь и в ответ на его крик из боковой дверцы в зал тут же вбежали двое охранников с обитыми железом дубинками.

— Не нужно так возмущаться, — внезапно послышался у меня за спиной спокойный, чуть хрипловатый голос. Харальд! — Я думаю, мы сможем уладить это маленькое недоразумение. Я прав?

Я отпустил секретаря и повернулся к Харальду.

— Ты был прав, я даже и не представлял, насколько это сложно.

— Ничего. Разберёмся, — и уже секретарю. — Ты знаешь кто я?

— Конечно, господин капитан, — мелко закивал головой мужичок. — Кто же не знает начальника стражи Нижнего города.