Запретные удовольствия. Оранжевая комната

– Я уже давно занимаю должность, приближенную к расписанию встреч, разговоров и звонков Батырова. На мне лежит обязанность подготовки договоров, согласований и так далее. Всегда работал нормально. Был всем доволен. Мной тоже были довольны. Но недавно началось… Сначала ко мне пришли двое и представились как работники кировского РУОПа. Они нормально записались на прием, были очень вежливы. Один говорил, другой все время молчал. Слушал.

Тот, который говорил, намекнул на возможность получения больших денег, связей и возможностей. Второй в самом конце намекнул на возможность умереть или потерять близких, если я предприму какие-либо действия, кроме обговариваемых с ними.

– С кем «с ними»?

– После долгих размышлений я понял, что речь идет о Миронове, нынешнем экс-губернаторе, и о его давнем «друге детства» и «крестном» – Власове, который отсидел двенадцать лет за организацию весьма нашумевшей группы, а сейчас – официально на пенсии.

Мы дружно присвистнули.

– Миронов?! Он же со дня на день переезжает к Президенту?! – воскликнула я. – Ему в Москве должность выделяют!

– Вот и думайте, в каких махинациях он замешан! Какие у него связи и какие теперь могут быть интересы! – ответил Аночкин, бледнея. Здесь, странное дело, он вдруг очень взволновался, вспотел, и взгляд его сделался отсутствующим. – Я пытался проанализировать, что и как происходит… И не смог понять: Батыров с Расстриговым заключили какой-то негласный договор по сбору денег, больших денег – но я узнал об этом со стороны представителей Власова, которые меня завербовали. Деньги приходят неизвестно откуда и скапливаются в определенных местах в определенное время. Значит, сбором, сопровождением и распределением этих денег занимаются разные люди. Кто они и почему это делают, мне неизвестно. Возможно, у этого крупномасштабного проекта есть не менее крупномасштабное прикрытие. Но Миронов с Власовым собрались эти деньги прибрать к рукам, причем с помощью организованной группировки под началом Власова, очень опасных и серьезных мужчин, не чета молодчикам Дергача!

Мне приказали нанять его банду для того, чтобы захватить баркас и проинструктировать водолаза. Потом внезапно поступил приказ подписать контракт с ним, – Аночкин кивнул на киллера, – на голову самого Дергача. Дали инструкции уничтожить и баркас, и всех, кто на нем. Только водолаза привезти живым и отдать людям Власова. Для чего все это было сделано, я не знаю.

– Ты что-нибудь знаешь про Дергача?

– Я знаю, что он его не убил, – чиновник опять кивнул на Диму. – А знаю потому, что, если бы убил, пришел бы за деньгами.

– Ладно, давай дальше.

– Дальше самое главное: Власов, уж не знаю, по инициативе Миронова или по собственному желанию (потому что связи Миронова с этим делом вообще не прослеживаются, это лишь мои размышления), собирается организовать террористический акт. Когда теплоход «Максим Горький» с Батыровым на борту будет проплывать в том районе Волги, где сосредоточены частые острова, люди Власова захватят корабль, пользуясь тем, что водолаз остановит его, что-то там повредит.

– А что произойдет на корабле? – спросила я, обдумывая ход рассуждений Аночкина и пытаясь найти в них возможную ложь. – Что на корабле?

– Точно сказать не могу: в мои функции входило передать Власову уточненное расписание и маршрут предвыборной поездки Батырова, устранить Дергача и всех свидетелей захвата баркаса, а также передать Власову список кодов к замкам сейфов, в которых повезут деньги.

– Вот это твою мать! – вспылил Сергей, багровея.

– Тихо! – прервала я. – Ты не договорил! Что еще от тебя требовалось?!

– В-все! – быстро ответил Аночкин, мотая головой и стряхивая катящиеся по лицу капли пота. – Больше н-ничего!

Я неотрывно смотрела ему в глаза с нарастающим выражением презрения и сожаления.

Сергей, внимательно наблюдавший за происходящим, потянулся за подогретой смесью, источающей самый мерзкий запах изо всего, что только могло пахнуть. Дима насадил на вилку два луковых кольца.

– Н-нет! – нервно воскликнул Аночкин, моргая. – Прекратите!

– Ты сам должен сказать – и про Куролесова, и про Казанова! – крикнула я в лицо старику.

Он сдался.

Сжался, сложился, оплыл.

– Куролесов получил точно такое же предложение от людей Власова. Он был советником Батырова по национальному вопросу. Честный очень, – остатки ненависти и злости ко всему происходящему выплеснулись в ругательство. – Начал копать под Власова. Обнаружил мою связь с ним. Я ему предлагал! Я ему советовал! Я его просил! Я ему приказывал! Я напоминал о наших женах и детях! – Аночкин замолчал, тяжело дыша.

– Понятно, – кивнула я, – теперь про Казанова.

– Начальник охраны Батырова, – мертвым голосом продолжал Аночкин, – штат из шестнадцати человек. Он знал все о готовящемся расписании, об охране и мерах безопасности. Основная задача была расспросить и убрать его.

Вроде бы старик сказал правду.

Но меня мучило неотступное ощущение лжи. Может, что-то недоговорил?..

Понимание пришло внезапно, когда усталый мозг наконец сопоставил факты.