Запретный плод сладок

Она кивнула и поднялась с колен. Тейт протянул руку за корзиной. Клер, стряхнув песок с одеяла, сложила его, приткнула между ручками корзины и зашагала рядом с Тейтом вдоль узкой полоски пустынного пляжа.

— Предварительные заявления обвинителей наверняка займут добрую половину первой недели процесса, — произнес он через пару минут, — даже при том, что судья Бентон определил жесткий регламент. Пока длится эта часть процесса, мое присутствие не обязательно, и я слетаю на несколько дней в Вашингтон.

— Работаешь над следующим делом? — поинтересовалась она.

— Точнее, над несколькими.

Клер едва не споткнулась.

— А сколько дел одновременно ты обычно проворачиваешь?

Тейт хотел было смягчить для нее удар и не рассказывать о сумасшедшем ритме своей жизни, но тут же передумал. Она заслуживала правды. — В том случае, если я не занят в каком-нибудь долгосрочном секретном расследовании, то… у меня в руках обычно крутится десяток-два дел.

— Долгосрочном секретном расследовании, — медленно повторила она. — Ты не раз упоминал, что твоя работа бросает тебя из одной точки земного шара в другую.

— Точно.

— Личную жизнь в таких условиях наладить непросто. Трудно поддерживать с кем-то близкие отношения.

— Абсолютно невозможно, — согласился он, сознавая, что этими словами, может быть, разрушает собственное счастье.

— Я начинаю понимать, почему ты никогда не был женат.

Теперь настала очередь Клер столкнуться с проблемой, стоившей ему за последние годы стольких бессонных ночей. Сам он уже понял, что жизнь без прочных отношений лишала его близкого человека, который разделил бы с ним радости и печали; лишала его семьи и возможности излить накопившуюся нежность и заботу на любимую женщину.

Долгие годы он верил, что вполне проживет и без всего этого. Теперь же знал, как сильно ошибался. Жизнь, которую он вел, его больше не устраивала. И больше он не мог с ней мириться.

— Это дело выбора, Клер. Когда я сделал свой выбор, то исходил из самых лучших побуждений. Если честно — я пока не встречал женщины, способной долго терпеть не мужа, а временного гостя в своей спальне. К тому же при такой напряженной ответственной работе страх за то, что творится дома, может свести человека в могилу. В министерстве юстиции у меня много друзей, женатых и во второй, и в третий раз. Проблема остается все та же — не хватает времени для детей и жены. Для большинства моих коллег эта проблема стала чем-то вроде постоянно возвращающегося ночного кошмара. Не желал бы я себе подобной судьбы.

— Учитывая все, что ты рассказал, можно сделать вывод, что успех или крах отношений полностью зависит от женщины и от ее требований к тебе.

— Должен же кто-то прижать к ногтю негодяев разного рода, — пошутил он, но эта попытка разрядить атмосферу даже ему самому показалась не очень удачной.

— Я могу лишь приветствовать результаты твоей работы, — серьезно ответила Клер. — Такие люди, как Энрике Сантьяго, должны быть за решеткой. Но мне ужасно жаль, что у тебя не остается времени для того, чтобы создать семью и получить заслуженный кусочек личного счастья.

— Как ты только что сказала, все зависит от женщины.

— Твоя карьера для тебя — главный интерес в жизни, — задумчиво протянула она.

— Всегда была, — честно ответил Тейт.

Он мог бы, но не стал добавлять, что ради нее хотел бы все изменить. У него не было уверенности, что все получится. Второй причиной его поездки в Вашингтон — правда, Клер он этого сообщать не собирался — была встреча с его начальством. Но пока окончательное решение не принято, он не хотел ни себя, ни ее тешить иллюзиями насчет будущего. Кроме того, в нем вовсе не было уверенности, что она так же, как и он, хочет, чтобы они всегда были вместе.

Они вернулись к тому месту, откуда начинался их путь по пляжу. Тейт взглянул на яхту, покачивающуюся ярдах в двадцати от берега, где глубина бухты позволяла бросить якорь.

Клер рассеянным жестом пригладила волосы. Опустив руки, она произнесла с грустью в голосе:

— У тебя душа вечного бродяги, Тейт.

— Именно таким я и считал себя все эти годы.

Поставив корзинку на песок у своих ног, он привлек Клер к себе. Она вся напряглась в его объятиях, но через несколько секунд — очень неохотно, как ему показалось, — все-таки обвила его талию и прильнула к нему. Облегчение затопило его сердце. Может быть, не все для него еще потеряно.

Чуть погодя Клер высвободилась из его рук и подняла на него глаза. Подбородок у нее заметно дрожал, но она распрямила плечи и заговорила спокойным и ровным, как обычно, тоном:

— Нам пора возвращаться. Впереди у меня тяжелая неделя, да и сегодня вечером еще нужно заглянуть в больницу.

— Знаю.

Она сдвинула очки наверх.

— Спасибо за твое предостережение. После развода я твердо пообещала себе, что больше никогда не стану путать свои фантазии с реальностью. Твое напоминание оказалось очень кстати, особенно после вчерашней ночи.

Не только сами слова и словно бы чужой голос, но и отстраненное выражение ее лица как током ударили Тейта.

— Я вовсе не собирался предостерегать тебя, Клер, — вырвалось у него. — Ты неправильно поняла меня…