Зараза

— Переодевайся, — я проверил, заряжен ли автомат, поглазел на него с разных сторон, слышал много, а в руках не довелось еще держать, подкрался к краю барака и осторожно выглянул за угол. Тишина, мужик в кресле на крыше будто даже задремал, — Обратно сейчас пойдем.

— А ты не фабыл, что мы белые? — Вадик истерично хихикнул, но было видно, что его уже отпускает.

— Тем более давай быстрее, скоро светать начнет, по темноте больше шансов будет.

Переоделись быстро, Вадик больше кривился от дырявой и забрызганной кровью рубашки. Понятно, что никого мы не обманем, но хоть силуэты — характерный длинный ствол «фала», каски с разгрузками, длинные рукава — все могло дать хоть какое-то преимущество.

Где-то вдалеке за бараками послышались характерные хрипы и шарканье ног, сливавшиеся в один сплошной гул, и он нарастал. А вверху, практически над моей головой, звякнул металл, будто крыша прогнулась. А потом что-то заскрипело.

— Хорош пугать, — Вадик вздрогнул, — одеваюсь я, одеваюсь…

— Это не я…

Глава 12

Передо мной мелькнула тень, проскочив по узкой полосе света, отбрасываемой фонарем. Вадик бросил возиться с ремнями на разгрузке, схватил автомат и, враз забыв, что шепелявит, выдал отборную чистейшую матерную тираду. Я жопой чувствовал, что сзади наверху кто-то есть, слышал жадное дыхание, чувствовал запах мертвечины, разбавившей морской воздух. Но не оборачивался, новая тень промелькнула уже над Вадиком.

Черт, бесшумно вернуться не получится, а может, наоборот пара выстрелов подчеркнут легенду, что нас казнили. Вот только я понял, что пары выстрелов не хватит.

Наверху послышался звонкий топот маленьких ножек, как минимум с трех разных сторон. А на дорогу из-за ближайшего угла на бешенной скорости выскочило пять темных существ невысокого роста. С шумом затормозили, пробуксовывая развернулись в нашу сторону, один врезался в деревянный фонарный столб с такой силой, что старая пальма треснула, а лампа зашаталась.

И в этом самом медленном стробоскопе, который я видел в жизни, то появлялось, то исчезало пять зомби. Таких я еще не встречал — мелкие, от метра до полутора, голодранцы, точно не карлики, а скорее обратившиеся дети. Рваным на них было все — не только грязные футболки, штаны и стоптанные кеды, но и сама кожа.

В глазах красные огоньки. Носы и уши будто откусаны, а сквозь дырявые щеки просвечивали крупные зубы. У детей бывают слишком крупные резцы, делающие их похожими на кроликов, но тут крупными, криво торчащими сквозь раны были все зубы. На лбах сквозь прорехи в коже торчали костяные наросты, будто плавники у рыб. Такие же острые лезвия выступали сквозь рваную одежду на коленях и локтях.

В очередной раз, когда фонарь, виляя, вернулся светить на дорогу, — они уже были на пару метров ближе. Прям шпана на большой дороге перед гопстопом, словившие волну адреналина. В следующий раз, когда мелькнул свет, их оказалось всего трое, а остальные набросились на мертвых раздетых конвоиров. Пританцовывают, кривят шеи и щелкают челюстями, словно пытаются их размять. Сейчас рванут.

— Сломай дверь, — я крикнул Вадику, и дождавшись очередной фонарной подсветки, открыл огонь.

Стрелял одиночными, боялся отдачи от незнакомого оружия, да и магазин не резиновый — всего на двадцать патронов, а в разгрузке было только два запасных, но зато неплохой нож как оружие последнего шанса. Бил метко, но стандартная схема: один выстрел — один труп не работала. Пули рикошетили о плавники, пробивали щеки на вылет, круша зубы, но остановить всю шпану не могли. Я сделал минус два и выцеливал последнего, бежавшего зигзагами, как подключился Вадик.

Загрохотал «фал», а перед глазами, меньше чем в метре, пролетели пули, врезаясь в стальную крышу и веером уходя куда-то выше в небо. Послышался нечеловеческий визг и мне на ботинок упало тело еще одного зомби-подростка, которому я тут же выстрелил в затылок для контроля. Вадик восторженно завопил:

— Ааааа, хобиты проклятые! — мужика понесло. — Ха, преффуха, видел, как я его! У меня еще и граната ефть.

— Какая, нахер граната, дверь ломай, — я, наконец, подцепил последнего бегуна, но оставалось еще как минимум двое, пирующих на конвоирах, начал перезаряжаться.

— Не вижу дверь, фато вот, что в рафгруфке нашел, — Вадик продемонстрировал в руке старую добрую «Эфку» с уже отогнанными усиками, выдернул чеку и широким взмахом отправил гранату в сторону чавкающей шпаны.

Я проскочил мимо Вадика и с лету ударил ногой в стенку у него за спиной, в место, где проглядывалась ржавая замочная скважина. Прогул, но все-таки выбил хлипкую дверку, пихнул туда своего безумного напарника и рыбкой нырнул в темноту. Частично упал на Вадика, но и проломил какой-то ящик, а потом, ввинчиваясь в пыль и мусор, прикрыл голову руками.

На улице рвануло.