Заразные годы

…Год перелома начинался так, что прыгал курс, и дергалась погода, и появился термин «личный враг», который был сильней, чем «враг народа». Народ — он где? Везде, хотя кругом, немой, как флора за полярным кругом. Кого назначат в телике врагом — того потом переназначат другом, в истории так было много раз, все побывать успели в этой роли, и где ему считать врагами нас в эпоху выживанья? До того ли? Народ — не тот, кто воет и ревет, всегда держа дреколье наготове; народ не жаждет крови. «Патриот» — вот тот и правда вечно жаждет крови, он ненавидит радость и уют, не хочет мира, дружбы, изобилий, и если где кого-нибудь убьют — всегда кричит, что правильно убили. Он может ощутить себя в раю лишь там, где все воюют по-пацански; я «патриота» в том опознаю, кто хочет жить в одном большом Луганске, в безвластии, в погроме, в темноте, — он жаждет в это ввергнуть всю планету, чтоб русскими считались только те, кто может хуже. Здесь пределов нету. Их вытащил на свет минувший год — и крымский старт, и кризисная кода, — но, слава богу, это не народ, а враг народа, то есть рак народа. Не то чтобы народу все равно — он спит себе под бременем мороза; да, это есть в народе — но оно его издержка, опухоль, заноза; конечно, нет конюшни без навоза, но помните, что конь не есть г…но. В народе есть один бесспорный грех — терпение под гнетом явных гадин, но трудно здесь врагами сделать тех, кто честен и не слишком кровожаден. Теперь, когда встает не с той ноги разнузданное местное начальство, — чтоб хоть какой-то имидж получался, в ходу здесь будут личные враги.

Пусть видят все — снаружи и внутри, — к какой черте развитье подвело нас; и это я приветствую. Смотри, я вообще люблю определенность. Седая древность, ржавое звено, в традиции варягов или пиктов… Сначала — Ходорковский, он давно, но, кажется, теперь и Венедиктов? Кому ж не лестно называться так? О, год барана! Что принес баран-то! Не враг народа я, но личный враг доносчика, злодея, обскуранта, захватчика, чья будущность горька (ужо увидим в нынешнем году мы!), о берегах забывшего царька, зарвавшегося клоуна из Думы, газетного и радиовруна, вселившегося в ящик златоротца… Все знаки тут меняют времена, но личный враг — врагом и остается. Оправдываться после не моги. Я личный враг — от этого не спрячусь. Кто нас возводит в личные враги — тот нам серьезно повышает статус. Какой высокий титул — Личный Враг! Его отметил как бы личный коготь.

Народа же не троньте. Просто так. Ей-богу, лучше вам его не трогать.

Послание Шувалову о пользе ***ла

Первый вице-премьер России Игорь Шувалов на экономическом форуме в Давосе заявил, что любые попытки Запада свергнуть Путина приведут к сплочению нации: «Когда русский чувствует любое иностранное давление, он никогда не откажется от своего лидера. Никогда. Он переживет любые трудности в стране, будет меньше есть, расходовать меньше электричества».

Неправо о вещах те думают, Шувалов…
Ломоносов. Письмо о пользе стекла
Я живу с ней очень дружно,
Очень я ее люблю,
А когда мне будет нужно…

А. Барто

Неправо о вещах те думают, Шувалов, что чувствуют Москву погрязшею во зле и мыслят про себя, к восторгу либералов, нам власти поменять давлением извне. Все это нас не злит, а даже умиляет. Пусть заговор плетут в надежде на авось. Извне тут никогда ничто не поменяет, как ты им и сказал, давясь на их Давос. Наш собственный кумир нам будет самым милым, мы защитим его, как птенчика крылом, поскольку пропасти меж Родиной и миром обширнее, чем щель меж нами и Кремлем.