Зарево зорь

Месяц меряет недели,
Изменяясь в красоте.
Вот он виден еле-еле,
Серповиден в высоте.

Вот он серп для жатвы годный,
Заострённый там внутри.
Вот плывёт над бездной водной
Полумесяц, – посмотри.

Всё пышнее, всё светлее,
Вот он встал как полный шар.
Словно где-то там, алея,
В круге зарева – пожар.

Вот всё позже он восходит,
С краю выем, убыль в нём.
Чахнет бледный, грустно бродит,
Опрокинут, виден днём.

Меньше, тоньше, гаснет, тая.
Умер. Нет нам лунных нег.
Ждём. И вновь черта златая,
Месяц меряет разбег.

Окрайность

Ты мне являешься Царевною жемчужин,
Вся осиянная начальною Луной,
Чей серп утонченный, взрастая, всеокружен.
О, Златоокая, зачем ты не со мной?
Опалы нежные я сердцем собираю,
Из тайных раковин зову я жемчуга,
И глянь на Море ты… Туда… В окрайность… С краю
Я влаги зачерпнул, и дождь к тебе бросаю.
Те брызги для тебя. Ты всё мне дорога.
Но, множа говор волн, с лазурью Моря дружен,
Я разлучён с Луной, и с лучшей из жемчужин.

Из всех глубин

Из всех глубин собравши все жемчужности,
На берегу, я думаю, один,
О роковой блистательной ненужности
Всех жемчугов глубин.

Обрывы скал. Мой край – необитаемый.
Здесь гибнут все, в прибое, корабли.
И праздник дней, всегда в минутах чаемый,
Всегда, навек, вдали.

Лишь всплески волн, в бесчисленной повторности,
Несут напев, не здесь пропевших, струн.
И жемчуга горят, в своей узорности,
Как сонмы мёртвых лун.

Бег минут

Ты видал, у Моря серого, как метелятся пески?
Ты бродил, тоской истерзанный, в тёмном лесе, вдоль реки?
Ты внимал, овеян вьюгами, ветра призрачный рассказ?
Ты считал шуршанья шорохов, бег минут в полночный час?

Ты слыхал, как вихри носятся, завывая сквозь трубу?
Ты узнал, как сердце просится прочь бежать, сломив судьбу?
Ты узнал души рыдание без слезы сомкнутых глаз?
Ты узнал ли всё страдание ведать мысль в последний раз?

За порогом

Живой! Ты не знаешь, куда ты вступил?
  Ты ищешь мгновений в Былом!
Но звоны струны и бряцанья кадил
Смолкают в моей равновстречности сил.
  Здесь Ворон провеял крылом.

Я судьбы свершаю, я пряжу пряду.
  Ты ведал, как колется тёрн?
Лишь капелька крови, – и ум твой в бреду,
И сон твой чрез триста я лет поведу.
  Я Норна. Ты знаешь ли Норн?

В лесу