Заря джедаев: В бесконечность

Кровоязва — это зубастая тень. Она тянет к Ланори длинные усики, и странница отшатывается, хотя они тонкие и легко рвутся. Девочка отбивается от твари руками и ногами, ее запах и вкус напоминают ей травянистые равнины рядом с Храмом Бодхи, долгие летние дни, вечера, наполненные музыкой и беседами. Тварь бросается на нее снова и снова, взмахи ее покрытых перьями крыльев в темном воздухе совершенно бесшумны. Ланори неловко отталкивает ее при помощи Силы, существо вертится в воздухе. Усики напрасно пытаются вцепиться, а зубы щелкают впустую.

Зубы — самое мощное оружие кровоязвы. Ее крылья, усики, тельце легкие и воздушные, они придают ей сходство скорее с иллюзией или воспоминанием, чем с живым существом. Зубы придают ей прочность.

Кровоязва нападает снова. Ланори ощущает, что ей на шею брызнула теплая жидкость, и не понимает, что это — выделения твари или ее собственная кровь. Но секундная паника проходит. Девочка безоружна, но Сила всегда с ней. И если странная природа этого существа делает его невосприимчивым к любому ментальному воздействию, то Ланори обладает навыками, полученными в Став Кеше.

Она сжимает кулак, собирает Силу и поднимает его к кровоязве.

Воздействие настолько мощное, что обрывает большую часть хрупких конечностей твари, и они падают в свете лучей заходящего светила. Тельце шлепается на землю и мгновение корчится, а потом застывает. Ланори осматривает свои раны. Кровотечение не сильное.

Чтобы избежать встреч с другими кровоязвами, она спешит к пирамиде.

И здесь присутствует мощь. Ланори благоговела перед этим городом и успела познакомиться с его давней историей, но то, что она ощущает сейчас, — нечто за пределами всего этого, что-то совершенно отдельное. Старый город никак не проявляет себя физически — земля не трясется, и в воздухе нет напряжения — но все же ее охватывает ощущение такого мощного затаенного потенциала, что у нее сводит зубы и сердце бьется быстрее. Это самый восхитительный страх.

Странницу ничто не остановит. Она идет по следу Дэла — единственному человеческому следу, отпечатанному в нанесенных ветром песке и пыли. И когда следы исчезают, она все равно продолжает идти — инстинкт ведет ее. Ланори словно оказывается во сне. Это Тайтон, но она не знает, какой сейчас век. Это дом, но она никогда не чувствовала себя такой далекой от него. Мощь, которую она ощущает вокруг себя, отделена от Силы; девочка обращается с вопросом к той могучей защитной энергии, что всегда пребывает внутри нее, но не находит ответов.

«Старый город отвергает меня», — думает она. Печально, но ее не удивляет, что Дэла сюда тянет.

Развалины настолько древние, что большая их часть разрушена временем и источена ветром и песком, дождем и солнцем. Но тут и там среди холмиков и маленьких долин разбросаны вершины пирамид, горбы упавших стен или глубокие колодцы в земле.

Кажется, что эти разинутые темные ямы выдыхают ту странную энергетику, которую она ощущает. Следы Дэла приводят к одной из них.

Не успев обдумать глупость своих действий, Ланори идет вниз.

* * *

Маленький световой стержень, который она всегда носит с собой, дает ровный, но слабый свет, поэтому она не может разглядеть то, что ей хочется.

Странницу поражает чужеродность этого места. Все, что она знает на Тайтоне, создано теми и для тех, кто ныне обитает на этой планете: для людей, вуки, тви'леков, катаров и многих других. Их внешний вид отличается, но их психология в общем-то сходна. Катары обычно ниже, а вуки, как правило, выше остальных, и все же благодаря схожести между всеми расами места их проживания и работы изначально создаются как универсальные, то есть все могут ими пользоваться.

Эти развалины — иные. Ланори спускается на несколько этажей, и до нее наконец доходит, насколько огромны ступени — как будто построены для гигантов. Проход, по которому она идет, высок и широк. Сам воздух, который она вдыхает — затхлый, застоявшийся, старый и наполненный пылью веков, — кажется, больше подходит для какой-то иной расы. Она вздрагивает, словно за ней наблюдают, хотя понимает: единственный наблюдатель здесь — глубины истории.

Но она не первая, кто спускается сюда.

Следы, оставленные в пыли Дэлом, заставляют ее двигаться вперед. Судя по их глубине и расстоянию между ними, брат бежит, и она задается вопросом, как ему удалось отыскать дорогу сюда и какой свет освещает ему путь.

Кажется, в коридорах отдается сокрушительная энергия, словно пульс в кровеносных сосудах гигантского спящего существа. Ланори не может отогнать от себя этот неприятный образ, хотя и понимает, что это глупость. Старый город — это он и есть… старый город. Здесь бывали археологи. Историки. Многие приезжали, смотрели и уезжали, заинтригованные, но не одержимые. Другие посвящали жизнь исследованию этого места. Некоторых никогда больше не видели, и есть истории о таких глубинах…

Но ее интересует, ощущал ли кто-нибудь этот ужасающий, пульсирующий потенциал и что они при этом думали.