Читаем Заряна-печальница полностью

У деревни на видуВстретила подружку.Бросив на руку узду,Ты шагаешь, как по льду,Анна, Нюра, Нюшка!..У Настены каблуки —Гвоздики-копытца:Бабам вслед из-под рукиЕсть чему дивиться.А у Нюшки сапоги —Каблучищи всмятку,Будто с мужниной ноги.На фуфайке — латки.Хоть разбейся —На видуНе она, а Настя:К агроному и в страду,И в обычный день идутЛюди —Вот где счастье.Не подружка, а беда —Нюшкино ненастье.И куда теперь,КудаСхорониться от стыда?..Помоги ей, Настя!Настя рада бы помочь,Да самой,Самой невмочь!..Нюшке, видно,Невдогад,Что краса не вечна:У Настены листопадШелестит о плечи.Не семнадцать —Двадцать семь:Ягода-калина.Кольца в пепельной косеРазвиваются совсем,Ей теперь быСына!..Нету силушки в ночи —Сердце не остыло:В душу смотрит,Хоть кричи,Нюркин муж Данила.


«От земли и вроде не земная…»

От земли и вроде не земная,По деревне шла княжной княжна…И глядел я вслед,Еще не зная,Как ты стала мне с тех пор нужна!Лада-свет,Живительная сила,Не прошла меня ты стороной:То звездой далекою светила,То вставала солнцем надо мной!..Верю,Как язычник в солнце верил:Ты —Мое начало всех начал:Дальний путь от материнской двери,Мой приют,Конечный мой причал.


«Вдвоем бы за околицу…»

Вдвоем бы за околицуС любым —Хоть в бега!Пускай игласто колются,Секут снега.Метель на нашей улицеРаскинула сеть.Проезжий не сутулится —Любо глядеть!Машиною пропахшая,Раскинута пола.— Эх, пропащая,С кем пошла!Думано ль,С проезжимСудьбу пытать?..Рассвет белесый брезжит.В окошке — мать.А ей и горя мало —Любовь хмельней вина!Она чуть-чуть устала,От счастия пьяна!Не то что за околицу —За тридевять земель…Пускай игласто колетсяБелёсая метель!


«Мимо кузни с ведрами…»

Мимо кузни с ведрами,Покачивая бедрами,Настя ходит по водуПо тропке, как по проводу.За день Настя сотню разДуши вывернет из нас.Ей-то что — работает,Ходит, где короче.А у нас забота —Шеями ворочать.Ломит шеи к ночиТак, что нету мочи.Прицепилась, как простуда,Накануне посевной.— Ой, с ремонтом, братцы, худо,Станем к выходу спиной:Бегай хоть по двести раз —На затылке нету глаз.Искры звездами взметнулись —Знаем горю чем помочь!..Про себя же усмехнулись:Как на привязи, точь-в-точь.Бьются искры, будто пчелки,Сыплют роем на стену.Не видать теперь ни челки,Ни походки Настиной.Что-то в кузне стало душно,И удар уже не тот…Вот те раз —Сквозь грохот слышно:Ведра звякнули о лед.Мы, как будто ненароком,Повернулись к двери оком.Эх, была не была,Веселей пойдут дела!


Зимний гром

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1820–1830-х годов. Том 2
Поэты 1820–1830-х годов. Том 2

1820–1830-е годы — «золотой век» русской поэзии, выдвинувший плеяду могучих талантов. Отблеск величия этой богатейшей поэтической культуры заметен и на творчестве многих поэтов второго и третьего ряда — современников Пушкина и Лермонтова. Их произведения ныне забыты или малоизвестны. Настоящее двухтомное издание охватывает наиболее интересные произведения свыше сорока поэтов, в том числе таких примечательных, как А. И. Подолинский, В. И. Туманский, С. П. Шевырев, В. Г. Тепляков, Н. В. Кукольник, А. А. Шишков, Д. П. Ознобишин и другие. Сборник отличается тематическим и жанровым разнообразием (поэмы, драмы, сатиры, элегии, эмиграммы, послания и т. д.), обогащает картину литературной жизни пушкинской эпохи.

Константин Петрович Масальский , Лукьян Андреевич Якубович , Нестор Васильевич Кукольник , Николай Михайлович Сатин , Семён Егорович Раич

Поэзия / Стихи и поэзия
Зной
Зной

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

Джесси Келлерман , Михаил Павлович Игнатов , Н. Г. Джонс , Нина Г. Джонс , Полина Поплавская

Современные любовные романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы / Детективы