Заряна-печальница

Я рос в краю,
Где дорожат копейкой
И знают цену черствому куску.
Березы там,
За старой водогрейкой,
Роняют в пруд весеннюю тоску.

Березам что,

Им на Руси — приволье,
Не то что вдовым бабам на селе.
Им нипочем любое семиполье —
Идут посевами, навеселе.

А вот немужним,

Кинутым и вдовым —
Кормить Россию
И растить ребят…
Июнь колышет веником медовым,
На крылья подымая голубят.

Июнь, июнь,

Качни сердца нелюбы
И зарони в забытые огонь,
Полынные,
Застуженные губы
Теплом улыбки запоздалой тронь!

Уже не за горами бабье лето,

Посентябрило загодя виски.
И никакого малого ответа
Не ждется
От березовой тоски.

Единственная грезится отрада,

Июнем прожитым висит на волоске,
Что, может быть,
Заботиться не надо
Об этом самом
Завтрашнем куске.
«Деревеньке, заряне-печальнице…»
Деревеньке,
3аряне-печальнице,
Не судьба называться селом.
Никогда не сидела начальницей
За высоким сановным столом.

Ей привычно

Руками натруженными
Угощать, —
Не самой гостевать…
На роду ей,
Как видно, присужено
Мужиков да солдаток рожать.

А солдата судьбина

Не сладкая —
Ой не все возвратились домой!..
Свет дивуется русской солдаткою,
Что не ходит по миру с сумой.

Ну а русична

Маялась с малыми,
Как могла подымала сирот
И глядела очами усталыми
На проселка крутой поворот.
Горькой доле своей не поддакивала,
Улыбалась сквозь слезы весне.
Залежалое горе выплакивала
Потихоньку от малых, во сне…

А сыны

(Из которых и я)
Подрастали.
Упреков не слыша,
Уходили в иные края,
Где, казалось им,
Небушко выше.

Ты стояла,

Глядела им вслед,
И молчала в печали сердечной.
С той поры —
И на тысячи лет —
Горесть,
Гордость твоя —
Бесконечны!

Поле

1

Полюшко виды видало,

Поле живет не с твое:
Горькие песни певало,
Тощее знало жнивье.

Ме

жи стояли,Как стены,
Только попробуй затронь —
Вспомнит межу непременно
В пасху христову гармонь.

Благословленные властью

И помолившись кресту,
Колья со злобною сластью
Бились на шатком мосту.

Пенясь, река завивала

Сбитых в крутые ключи…
В голос жена причитала,
Только кричи не кричи…

С майского ярого поля

В шаткое вдовье крыльцо
Веет голодною долей —
Углится бабье лицо.