Зарождение легенды

Для того, чтобы хоть как–то ориентироваться во времени, ну и плюс то, что мне все равно больше нечем было заняться, я начал считать шаги. Примерно приравняв один шаг к одной секунде. Для меня уже не имело значения, сколько я пройду, я хотел лишь понять, когда пройдут одни сутки, и начнутся другие. Честно говоря, подобное испытание даже для такой игры достаточно жёсткое: отсутствие каких–либо чувств, ориентирования в пространстве, да и вообще хоть какого–то понимания, что нужно делать, сильно напрягало. При входе в пещеру ведь, даже никаких оповещений не последовало, и меня все чаще посещала мысль: а не зря ли я через все это прохожу? Вся эта ситуация морально давила на мозги и, скорее всего, не для каждого человека подобное испытание окажется по зубам. Я и сам потихоньку начинал думать, что схожу с ума. Иду ли я или стою на месте, а может, я и вовсе уже упал и лёжа на земле просто дрыгаю ногами. Чем больше проходило времени, тем больше я был дезориентирован, и тем чаще меня посещали мысли все бросить. Но после этого меня посещали ещё более страшные мысли: даже если я захочу вернуться назад, смогу ли я понять, что правильно иду. Что развернулся ровно на 180 градусов, а не упёрся в стену?

Одна тысяча шагов. Две тысячи шагов. Три тысячи. Вроде сбился, но ничего страшного, плюс минус пару десятков шагов никакой роли не сыграют. Пять тысяч шагов. Десять тысяч. Пятьдесят тысяч шагов. Вот теперь мои мозги точно были повернуть набекрень. Я пытался в уме подсчитать, сколько мне необходимо сделать шагов. В итоге я пришёл к выводу, что около семидесяти тысяч шагов будет приблизительно равняться двадцати часам. Что, в принципе, меня устраивало. Семьдесят пять тысяч шагов пройдено: взял слегка с запасом, чтобы не попасть впросак. Вот теперь с чистой совестью можно садиться и пытаться медитировать, как мне показывал Белегорн. Но перед этим, думаю, стоит выйти из игры, чтобы слегка отдохнуть. Организму в любом случае требуется еда, вода и здоровый сон, чтобы мозги тоже расслаблялись.

Усевшись, как я думал, как обычно, хотя это сложно проверить, я замер, моё сердце ушло в пятки, а дыхание, казалось, прекратилось. Твою ж… Что за на? Как я сразу–то не подумал об этом? После того, как я потерял зрение, у меня не просто была темнота перед глазами, у меня пропало абсолютно все, включая интерфейс. Просто тьма… Я не могу выйти. Как нажать на кнопку «логаут»? Сердце все быстрее и быстрее колотилось. Я пытался тыкаться вслепую: вдруг попаду, может, повезёт? Мне не повезло. Впрочем, ничего удивительного. Сколько бы я ни старался, нажать на кнопку выхода у меня не получалось. Паника начинала одолевать меня. Мне начало казаться, что в пещере становится мало воздуха и тяжело дышать. Что же делать? Неужели я так и останусь тут? Какого хрена? Я вскочил на ноги… Вроде бы… Непонятно, стою ли я? Ринуться обратно? А откуда я пришёл??? Я начал вертеться, тем самым ещё больше запутываясь. Да твою ж налево!! ААААА! Твари! Дайте выйти! Я начал кричать, безмолвно кричать. Не знаю, выходил ли звук из моей глотки, но вот слезы отчаяния точно потекли по щекам, этого мне и не нужно было чувствовать. Я окончательно поддался панике…

Глава 30. Сила разума

После того, как ты теряешь всякую надежду, приходит отчаяние, и если его не побороть, за ним, как правило, следует безумие… Очень опасная грань, но кто, как не безумцы, прокладывают подобные пути в неизведанное…

Я проклинал всех, кого мог вспомнить. У меня было желание бежать, бежать так долго, насколько хватит сил, пока не упаду обезвоженный, без сознания, без дыхания. Но я усидел. Мне хотелось рвать и метать, разбить кулаки в кровь об стену пещеры, но я удержался. Я хотел уничтожить всех, кто причастен к этому заданию, любыми способами. Но я понимал, поступки, сделанные в гневе, исправить зачастую невозможно. Если взять в расчёт, что я не смогу сам себя убить, то у меня был лишь один шанс, чтобы выжить, хм, какая ирония: не могу себя убить, чтобы выжить, причем выжить в реальном мире. Я осознавал, что из–за какой–то недоработки или же из–за того, что кто–то из разработчиков чего–то не углядел, теперь моя реальная жизнь в опасности. Да их можно и засудить после этого, но, если я умру, пока прохожу это испытание, мне от этого уже легче не станет. Поэтому на глупости и бессмысленные гневные поступки у меня не было времени. Мне необходимо выбраться отсюда, не теряя ни мгновения. Трое суток на прохождение пещеры, говорил Белегорн. Полагаю, у меня как раз есть ещё двое суток, чтобы найти выход из этой ситуации, прежде чем моё тело умрёт от обезвоживания. И в таком состоянии, с мыслями о том, что это, возможно, мои последние мгновения, я должен спокойно сесть и помедитировать. Ну класс.