Зарождение тьмы

Коснулся языком нижней губы Сары, проник в рот – поиграть с ее языком. Сару с головы до пят охватило пламя, сердце бешено заколотилось, а все тело порозовело. Отпустив запястье Роланда, она обхватила рукой его лицо. Грубая щетина на подбородке бессмертного оцарапала ладонь, когда он склонил голову, чтобы усилить контакт, дразня, исследуя, завораживая. Этот мужчина целовался так, словно провел века, накапливая знания в этой области. Никогда еще она не заводилась столь сильно и быстро. Он прижался к ней еще ближе, и Сара встретила его на полпути, подвинувшись к краю дивана и стремясь почувствовать его прикосновения всем телом.  

Не отрываясь от ее губ, он начал поглаживать ее пальцы. Сара сначала решила, что тепло, охватившее ее руку, а затем предплечье, вызвано обжигающе-страстным поцелуем Роланда. Она чувствовала, как его ладонь скользит вверх по ее руке, обхватывает локоть нежной лаской, и, наслаждаясь его прикосновениями, она желала большего… пока до ее затуманенного сознания не дошло, что именно он делает.  

Исцеляет ее!  

Оторвав губы от жара его рта, она оглядела руку, которую продолжал гладить страж. Разумеется, все ссадины и царапины пропали без следа. Сара раздраженно посмотрела на него, чувствуя, как ни странно, обиду. Постаралась отдышаться. Это была всего лишь уловка?  

– Ты меня обхитрил.  

Роланд бесстрастно обратил к ней снова сияющий взор. Что заставило ее почувствовать себя немного лучше. Он сказал, что такое происходит, если он испытывает сильные чувства.  

А иногда боль. Может, это вовсе не желание, а неприятные ощущения от врачевания ее ран?  

– Ты меня обманул! – повторила она, крепко держась за свой гнев. – Знал же, что я против исцеления, так что поцеловал, чтобы отвлечь, а затем все равно вылечил.  

– Правда? – Уорбрук взглянул на ее руку и провел пальцами по обновленной коже, вызвав мурашки.  

– И даже не отрицай!  

– Я и не отрицаю, просто удивлен, что моя тактика сработала. – И тихо добавил: – Никогда еще мне не было так сложно сосредоточиться. Не помню, как я вообще тебя исцелял.  

Ее гнев исчез.  

Роланд застыл… словно осознав, что проговорился.  

Мисс Бингем охватило удовлетворение, что ее партнера так же заворожил их поцелуй, как и ее. Его красивые радужные глаза встретили ее взгляд. Улыбка медленно заиграла на ее губах.  

– Попал в собственную ловушку?  

– Вот именно.  

Саре понравилось, что бессмертный не стал этого отрицать. И ее эго было довольно, что его влечет к ней. К несчастью, он подобной радости не испытывал.  

– Ты опять смотришь на меня так, – сказала она ему.  

– Как «так»?  

– Как тогда, когда ты ждал, что я закричу, запаникую или еще как-то бурно отреагирую.  

– Возможно потому, что я и сейчас этого жду.  

Так больно было видеть искорку уязвимости вместе со смирением в его глазах. Сара сжала его ладонь своими.  

– Если я не закричала раньше, то чего мне вопить теперь?  

Роланд окинул взором их сплетенные руки и ответил просто:  

– Так делают женщины, когда понимают, что их поцеловало чудовище.  

– Чудовище? – с насмешкой переспросила Сара. – С какими идиотками ты встречался?  

Взглянув ей в глаза, он скривил губы.  

– Я бы не стал так поспешно судить. Разве не ты сегодня вечером бросилась от меня наутек в страхе?  

Поймана с поличным. Конечно, он не забыл.  

– Я бежала не от тебя, а от вампиров.  

Но страж на это не купился и вскинул бровь.  

– Ладно, я бежала ото всех вас. Но я думала, что ты такой же, как они. И мне положена поблажка: я узнала, что ты не человек… примерно… час назад и все еще пытаюсь это осознать. По-моему, принимая во внимание обстоятельства, я вполне нормально себя веду.  

– Ты очень хорошо все воспринимаешь, – согласился он. – Полагаю, именно поэтому я так и жду подвоха. Твое поведение в корне отличается от того, с чем я сталкивался в прошлом.  

– Полный отстой!  

– Ага, отстой.  

Сара посмотрела на свои руки, перевернув их ладонями вверх.  

– Ты в порядке?  

Роланд ошеломленно уставился на нее.  

– Я?  

– Ты вылечил мою руку. Уверена, что тебе было больно.  

– Я в порядке. – Его постоянное возбуждение в ее присутствии причиняло куда большее неудобство, чем мелкие порезы и ссадины.  

– Хорошо. Значит больше никаких фокусов?  

– Если только ты позволишь мне себя исцелять, если я посчитаю это необходимым.  

Она подняла голову и прищурилась в шутливом негодовании.  

– Когда ты рассказывал о бессмертных, то забыл об упрямстве.  

Роланд улыбнулся, чувствуя необычную легкость на сердце.  

– Я и в смертной жизни был упрямым.  

– Вот в это я верю.  

– Возможно потому, что сама недалеко ушла от меня в этом плане? – поддразнил он.  

– Я отказываюсь отвечать. – Сара убрала волосы со лба и скривилась, ощутив кровь и грязь, покрывающие спутанные пряди. – Я помню, как ты весьма мило заверил меня, что я не воняю, но я бы с удовольствием помылась.  

– Конечно. – Поднявшись, страж попытался не думать, как она стоит голая под горячими струями воды.  

Но безуспешно.  

Он подвинулся, а затем притянул Сару к себе. Она поморщилась.  

– Что такое? – Он быстро окинул ее взглядом и не увидел явных повреждений. Однако под грязью и кровью могут скрываться синяки.  

Ее лицо побелело.  

– Ничего.  

– Ты поморщилась.