Зарубежный детектив 1979

Включенный в настоящий сборник роман С. Мацумото «Сре­да обитания» рисует широкую картину коррупции, господствую­щей в политических и финансовых кругах Японии. Такое поло­жение — и это отчетливо дает понять читателю Сэйтё Мацумо­то — создает нескончаемую цепь благоприятных возможностей для дельцов, политических и финансовых махинаторов. Постоян­но балансируя на острой грани, там, где легальное смыкается с преступным, они умеют извлечь множество выгод для себя и своего класса. Роман С. Мацумото «Среда обитания», как отмеча­ла японская печать, во многом предвосхитил и сделал понятными для широкой общественности причины всколыхнувшего всю страну дела о взяточничестве в японских правительственных кругах, вступивших в сделку с американским авиастроительным концерном «Локхид».

Как известно, в результате расследования по делу «Локхид», на скамье подсудимых оказался ряд политических и государ­ственных деятелей страны, в том числе и бывший премьер-ми­нистр Какуэй Танака. И все же в итоге никто из них не получил по заслугам. В этом смысле роман «Среда обитания» вновь пере­кликается с сегодняшним днем современной Японии.

В романе «Среда обитания», как и в большинстве произведе­ний, написанных в Японии в области социального детектива, от­сутствует ряд черт, характерных для классического детектива, где основу сюжета составляет логическое раскрытие загадочно-трагического события, чаще всего — преступления. С. Мацумо­то больше внимания уделяет социально-нравственной стороне проблемы, что вовсе не ослабляет остроты ситуаций в ходе рас­крытия закулисной деятельности крупных предпринимателей, политических деятелей, офицеров бывшей жандармерии.

Помимо множества разоблачающих моментов, роман «Среда обитания» дает возможность сделать вывод и о том, что в Японии до сих пор существуют крепко спаянные организации бывших военных, которые не только мечтают, но и активно действуют, стремясь возродить в стране дух милитаризма.

КОНЧИНА ПРЕДСЕДАТЕЛЯ

Смерть председателя правления Восточной сталелитейной компании Сугинумы была столь же необычна, как и вся его жизнь. Нередко смерть человека как бы символизирует прожитые им годы, и случай с Сугинумой — блестящее тому подтверждение.

В течение первой половины своей семидесятичетырехлетней жизни Сугинума практически из ничего сколотил огромное состояние. Этому способствовало стремительное развитие сталелитейной промышленности в послевоенные годы.

Восточная сталелитейная объединила под своим контролем множество смежных компаний и фирм, и, хотя каждая из них имела собственный бюджет, все они были подвластны Сугинуме. Надо сказать, что Сугинума не был особенно разборчив в средствах — он тайно скупал акции конкурирующих компаний, насильственно присоединял их к себе, не останавливаясь перед тёмными махинациями.

Однажды Сугинуму привлекли к политической деятельности, и он одно время занимал пост министра в каком-то министерстве, но, не на шутку испугавшись неуёмных аппетитов политиков, тянувших из него деньги, раз и навсегда отказался от всякой политической карьеры.

Прошло время, экономическая деятельность в стране несколько стабилизировалась, и Сугинума уже не мог, как прежде, прирезать к своей империи новые куски. Энергию девать стало некуда, и он как-то сразу одряхлел. В ту пору ему исполнилось семьдесят лет. Предприятиями его концерна руководили верные люди, работа шла по накатанной колее, и Сугинума решил передать президентские полномочия своему сыну Коити, а сам занял пост председателя правления.

Однако это не означало, что Сугинума ушёл на покой. И хотя сын его стал президентом компании, реальная власть по-прежнему оставалась в руках Сугинумы. Президенты компаний, входивших в концерн, в том числе и Коити, раз в неделю собирались по утрам в его резиденции, докладывали о работе и получали от Сугинумы соответствующие указания.

Таким образом, Сугинума по-прежнему оставался неограниченным диктатором и на утренних совещаниях разносил своих высших служащих, а те покорно выслушивали его ругань.

В семьдесят два года Сугинуму поразил инсульт, частично парализовавший правую руку и ногу. Несколько оправившись, Сугинума стал снова объезжать свои предприятия на машине, в которой было специально оборудовано для него кресло на колёсиках, пуще прежнего ругая нерадивых управляющих.

Что же поддерживало энергию в этом старце? Женщины!

Сугинума до сих пор не мог спокойно уснуть, если рядом с ним не было женщины. В сорок пять лет его обслуживали семь любовниц. Теперь осталось только две. Правда, те, от которых он отказался, не были забыты: каждой он подарил собственный особняк и установил пенсион, который им выплачивался в общем отделе концерна. Причём Сугинума ни копейки не платил из собственного кармана — все расходы шли через фирму, один из директоров которой специально ведал всеми вопросами, касавшимися женщин Сугинумы.