Зарубежный детектив - 88

— Конечно, я вам солгал. Но ведь серьезных повреждений они машине не нанесли! Да и вообще я не придал этому случаю особого значения.

Он увидел, что Пьерантони позеленел от гнева, и предпочел обратиться уже к Руссо.

— Понимаете, я очутился в достаточно щекотливой ситуации. Они обступили со всех сторон машину и могли прибегнуть к насилию. Эфизио, бедняга, хотел было накинуться на них и отомстить. Он не выносил, когда кто-то даже дотрагивался до машины. А эти типы готовы были нас растерзать. И я нашел единственный выход из положения — сделал хорошую мину при плохой игре и пригласил их на конкурс. Вот и все. К тому же они могли и не прийти, не все же интересуются телешоу.

Он посмотрел на Руссо, а потом на Пьерантони, пытаясь определить их реакцию.

Руссо, морщась, как от сильной боли, упорно старался лизнуть языком волоски на верхней губе, уцелевшие после бритья. А Пьерантони с таким вниманием разглядывал черную дыру мундштука, точно надеялся вдруг увидеть в самой ее глубине бриллиант.

— Скажи вы нам это раньше, — наконец отозвался он с тихой яростью, — мы бы уйму времени сэкономили и избежали ненужных поисков. Теперь все ясно! Шофер прочел имена и фамилии, которые я записал в программке. Я ее забыл в вашем туалете, помните, синьор Шпага? Вы на следующий день передали мне программку через Пиццу. Все можно было бы тут же установить. Дело-то элементарное, черт побери!

— Пиццу дождался, когда получит пол свободных дня, — продолжал Пьерантони, — и^аче говоря, той печальной пятницы. Он отыскал двух или трех обидчиков сразу, но скорее всего убил его этот Верде, который потом удрал из города. Он глупо поступил, бедняга Пиццу, — безоружным отправился сводить счеты с врагами!

— Ну, пистолет-то у него был.

Валенцано впервые вмешался в разговор. До этого он лишь слушал, молча сидя за письменным столом.

— В его комнате мы никакого пистолета не нашли. При нем пистолета тоже не обнаружили, — возразил Пьерантони.

— Выходит, эти типы его обезоружили, а может, он и не успел вытащить пистолет, как его убили. Ну а для экстремистов пистолет — всегда ценная добыча, — заключил Руссо.

— Значит, теперь все ясно?! — с надеждой воскликнул Шпага. Ему не терпелось показать, что он во всем готов сотрудничать с полицией. — Если вы схватите беглеца, то в ваши руки наверняка попадут и убийцы и триста миллионов. Но не забывайте о Швейцарии, о ее банках. Она здесь, за углом! — предупредил он, чем вконец взбесил Руссо и Пьерантони.

Вот именно — за углом. И для тех, кто тайно вывозит за границу свои капиталы.

— Интерпол предупрежден, — сухо ответил Руссо.

— Давайте послушаем Салуццо, — предложил Пьер-антони. Он подтянул к себе аппарат и набрал номер Центрального полицейского управления.

К вящему изумлению Пьерантони, двое подозреваемых, Лалла и Франко, явились в полицию и теперь «давали показания». Они не отрицали, что Верде — человек склонный к насилию и способен, увы, напасть на человека, такое с ним случалось. В конце концов они признались, что человек, похожий на Пиццу, искал их в ту пятницу. Дядя Лаллы, тот, что отвечал хриплым голосом по домофону, сразу вспомнил Пьерантони, счел за лучшее не направить его в бар на улице Сир Рауль, где обычно собирались дружки Лучано Верде. На день похищения у обоих было достаточно убедительное алиби. Все же синьору Валенцано не мешало бы встретиться с ними для возможного опознания. Хорошо, если бы он смог приехать немедленно… Пьерантони посмотрел на Валенцано. Тот ответил, что приедет. Вместе с синьором Шпагой, но он только посмотрит, были ли эти двое среди приглашенных им в студию.

— О фургончике сведений нет?

— Ни малейших, — ответил Салуццо. — Его ищут в Милане и за городом.

Валенцано и Шпага ушли.

«Силы» полиции собрались в гостиной.

— А теперь мой милый дружок сходит на кухню и посмотрит, готовы ли уже безе с кремом, — сказала, вставая с ковра, доктор Скьявони раскрасневшемуся от возни Тео.

Тео помахал ей ручкой, а потом схватил Балайку за хвост и заставил ее тащить себя на кухню, где его ждало отменное безе.

Доктор Скьявони подошла к дивану:

— Совсем ноги онемели, — с улыбкой проворковала она. — Старею и безнадежно.

— Ну, тогда мое детство относится ко времени вавилонского владычества, — галантно сострил Руссо, жадно поблескивая глазами. Все засмеялись. Скьявони села рядом с Паолой Шпага, вынула из сумочки блокнот и самопишущую ручку и с комической торжественностью объявила:

— Если господа уделят мне десять минут, я проинформирую вас о беседе, и мы вернемся в управление. Но отчет я должна составить сейчас, тут, так как нуждаюсь в помощи синьоры Паолы.

Паола предложила всем чашечку кофе, что было встречено дружными возгласами одобрения. Потом доктор Скьявони подробно рассказала Руссо, Пьерантони и Паоле, записывая время от времени кое-что в блокнот, все, что она узнала, пока целый час играла с Тео.