Зарубежный криминальный роман

– На месте? – Вряд ли… По крайней мере, до того, как его уложили на дорогу. Алиса разрезала телятину и положила на тарелку Шапу и себе. Она ела и размышляла: – Ты уверен, что не мог расквасить ему физиономию? – Это невозможно. Колесо проехало по груди, ось не могла его достать, я в этом уверен.

– Следовательно, его изувечили, чтобы он был неузнаваем? – Это возможно…

– А зачем тогда ему оставили документы? Шап подскочил на месте.

– Черт, а я и не подумал! Он перестал есть и нахмурился.

– Ты уверена, что бумаги были при нем? – Так мне сказали жандармы, когда проводили расследование. Скополотрони Виталиано, родился в Генуе восьмого мая тысяча девятисотого года. Она взяла бутылку и наполнила вином бокалы. Шап с восхищением взглянул на нее.

– Да, ты – класс! – А ты сомневался? – Я попал в переплет, – сказал Шап. – За мной установлена слежка. Но это не полицейские. Сегодня ночью вокруг моего дома кто-то шатался… Ты здесь ничего особенного не замечала? – В этой дыре никогда ничего не происходит, если на тебя не находит стих давить народ… Нет! Крестьяне получили пищу для разговоров на несколько дней, и все…

– Ты не обратила внимания на серую «ведетту» 5423СМ75.

– Какая-то «ведетта» проехала перед школой несколько дней тому назад. В ней были, если не ошибаюсь, трое мужчин и женщина. Они ехали по направлению к Бом.

– Это они.

– То есть? – Люди, которые меня ищут. Не знаю, что им от меня надо, но они гоняются за мной уже две недели. Это начинает меня утомлять.

– Странно, – проговорила Алиса. – Такое впечатление, что, раздавив этого парня, ты растревожил осиное гнездо.

– Как будто.

– Бедный мой! – с чувством сказала Алиса. – Тебе все еще нравятся ананасы? – спросила она.

– Что такое? – удивился Шап. – Да, нравятся.

– У меня есть банка консервированных ананасов, я приберегла ее для тебя.

– Какая ты внимательная! – Шап был явно тронут. Алиса открыла консервы. Радио играло негромко, певица страстно изливала свою тоску. Шап усмехнулся.

– Тоска! Попробуйте раздавить парочку прохожих, и всю тоску у вас как рукой снимет.

– Отличное средство, – засмеялась Алиса. – Но тогда нельзя будет выходить пешком. Ты становишься злым. Шап весело улыбнулся, пожал плечами и занялся ананасами. Позже, когда он согревал в руке стакан марочного вина, Алиса спросила: – Останешься? – Да. С радостью.

– Я тоже рада. Ты не особенно балуешь свою клиентуру. Шап непонимающе взглянул на нее.

– Шесть недель с твоего последнего визита. Согласись, что на тебя нельзя рассчитывать. Около часа ночи между двумя объятиями Шап расчувствовался. Он с нежностью ласкал Алису: – Хотел бы я, – начал он, – проводить с тобой все ночи. Я чувствую себя хорошо, ты лучшая из моих подруг. И добавил убежденным тоном: – Должно быть, ты и есть та женщина, которая мне нужна.

– Не говори глупостей, – остановила его Алиса. – Тебе хорошо, потому что ты только что целовал и хочешь еще… Он хотел что-то добавить, но она закрыла ему рот поцелуем и порывисто привлекла его к себе. Шап уехал на рассвете. Беспокойство отпустило его, он лениво зевал, небрежно ведя «симку». Он совершенно не обращал внимания на многочисленные грузовики, которые ехали ему навстречу, поднимаясь в гору. Его мысли возвращались к телу Алисы. «Потрясающая девушка, – повторял он про себя, – суперкласс». Пока он рисовал в своем воображении приятные картины, взошло солнце. Через полчаса после этого он вернулся домой. Замок входной двери не открывался.

– Как это неприятно, – сказал себе Шап, – надо его смазать, а то им редко пользуются и он ржавеет. В конце концов Шап справился с замком и сразу прошел в кухню, чтобы выпить чашку кофе. Буфет был распахнут, тарелки грудой стояли на нижней полке, угловые шкафы тоже были вытряхнуты.

– Что это за бардак? – похолодел Шап. – Никак у Рафаеллы случился удар. Он заглянул в столовую. Там все было вверх дном. Из столовой Шап перешел в кабинет, где царил аналогичный хаос. По мере того как Шап обходил свои владения, его обуревал безудержный гнев: дом явно обыскивали. Зеркало из ванной, аккуратно вынутое, лежало на полу. Комнаты перетряхнули, матрасы во многих местах проткнули. У входной двери позвонили, Шап быстро спустился вниз, на террасе стоял племянник Рафаеллы.

– Тетя просила вам передать, что не сможет прийти, она больна.

– Тем лучше!.. Нет! Я не это хотел сказать. Что с ней? – Гриппует. Врач велел ей оставаться в постели два– три дня.

– Хорошо. Пусть бережет себя, я справлюсь сам.

– Тогда до свидания, месье Шап.

– До свидания! Скажи тете, чтобы она не беспокоилась.

– Ладно. Шап постоял в раздумье.

– Делать нечего, надо приниматься за работу, – заключил он. Он закрыл дверь, вернулся в кухню и принялся расставлять посуду.

VIII