Зарубежный криминальный роман

– Она неуловима, – продолжал Рензигер. – Ты пытаешься с ней заговорить, а она ускользает.

– Или ее уводят, – заметил Джандер.

И сам удивился, почему он это сказал. Он закрыл глаза.

– Что с вами? Отчего вы дрожите? Джандер открыл глаза, но не взглянул на собеседника.

– То ближе, то дальше, – прошептал он. – Опять ближе… Он медленно повернулся, пересек комнату и сел на скамью в темном углу. Откинувшись, он уставился в потолок. Когда он увидел Веру в первый раз?.. Это было давно. В забытом прошлом… Как пробиться сквозь туман? Хоть бы какая путеводная нить… «Ну-ка, попробуй вспомнить, нащупать тропинку, ведущую во время и место. Ведь что-то такое было. Это лицо, это тело – не мимолетное видение. Ты был потрясен и дрожал, как дрожишь сейчас». Джандер неподвижно сидел на скамейке. Человек с белыми волосами наблюдал за ним. Через несколько минут он сказал: – Садитесь на диван. Там удобнее.

– Я не устал. Рензигер зевнул и потянулся.

– Ну а я вздремну.. Я очень в этом нуждаюсь. Он подошел к дивану, положил ружье на пол и лег на спину, заложив руки под голову. Через мгновение он погрузился в сон. Потом он внезапно сел с искаженным лицом, поднялся и медленно направился к двери. Не говоря ни слова, он распахнул ее и вышел, оставив широко открытой. Не прошло и минуты, он вернулся, опустив голову и держась за лоб, как будто его стукнули.

– Гад, – простонал он. – Подонок… Джандер вопросительно взглянул на него.

– Эта сволочь Гэтридж… – убивался Рензигер. – Я должен был предвидеть. Клянусь, он еще пожалеет.

– Что он сделал? – Он отпустил ее. Снял с крючка.

– Кого?

– Рыбу. Если бы вы видели экземпляр! Двадцать минут я потратил, чтобы приволочь ее. По крайней мере, тридцать фунтов. Джандер ничего не сказал. Он был начинающим рыболовом и никогда не имел дела с большой рыбой. Человек с седыми волосами продолжал жаловаться.

– Тридцатифунтовый окунь! Такой не каждый день попадается. Вы не можете понять. Но это что-то особенное, уверяю вас. Поэтому я и хотел его сохранить. Чтобы набить соломой, покрыть лаком и оставить в качестве трофея. Ко я не мог принести его сюда. Он бы протух и провонял весь дом. У нас есть ледник, но льда маловато. Да он бы туда и не поместился. Его можно было держать в воде, на крючке. Так я и сделал, и закрепил удилище. А этот подонок Гэтридж отпустил его… – Рензигер со стоном заломил руки. – Я даже знаю, когда он это сделал. Когда мы втроем – вы, Хебден и я – разговаривали. Я видел, как он вышел, но не обратил внимания. Я сам виноват. Мог ведь его задержать.

– Сейчас уже ничего не поделаешь.

– Почему же? – прошептал Рензигер. Он медленно повернул голову и осмотрел комнату. Казалось, он оценивал расстояние до лежащего на полу ружья.

– Не советую, – проговорил Джандер.

– В колено. Всего навсего выстрел в колено. Просто, чтобы услышать, как он завопит.

– Вы пожалеете об этом впоследствии.

– Надо что-то сделать. Я не могу просто утереться. Я уже годы молча утираюсь. Дальше не могу. Чаша терпения переполнилась. – Он замолчал. Джандер ждал продолжения.

– Ну, задавайте вопрос, – сказал Рензигер.

– Какой вопрос? – Вам же до смерти хочется узнать, что здесь происходит, верно? Что мы за люди, почему мы тут находимся?

– Признаюсь, я хотел бы понять, – сказал Джандер. Рензигер устроился на лавке подле Джандера.

– Они не сообщили мне вашего имени, – начал он.

– Калвин. Калвин Джандер.

– Мы с вами приятели, – сказал Рензигер. – И останемся приятелями. И между нами не должно быть тайн. Я бы хотел, чтобы вы меня выслушали. И, по-прежнему тихо, он начал рассказывать: – Все началось с побега из тюрьмы.

Глава девятая