Защитник

Она садится на стул, который женщина ставит между смуглой девушкой лет двадцати с африканской прической и мужчиной лет сорока. В группе одиннадцать участников, состав разношерстный.

Тип в костюме с зачесом, прикрывающим лысину, худой мужчина с бородкой, обычная девушка в цветном платье, парень в кепке, который не может унять дрожь в ноге. Старые и молодые. Но с алкоголизмом так и обстоят дела, он может коснуться каждого. Женщина, одетая в яркую одежду, оказывается ведущей и начинает собрание, когда наступает восемь часов и выясняется, что пришли все, кроме Лины, которой помешали какие-то обстоятельства.

– Я хочу еще раз отдельно поприветствовать вас двоих. – Ведущая по очереди смотрит на Саймона и Эббу, которых разделяют четыре стула. – Поскольку вы попали к нам, то вы, вероятно, уже читали о наших правилах, но хочу напомнить всем, что секретность и анонимность – наша духовная основа. То, что здесь говорится, хранится в тайне, и мы все несем ответственность за то, чтобы не выносить информацию за пределы этой комнаты. Вы можете назвать свое настоящее имя или придумать себе новое. Меня зовут Шарлотта.

Она смотрит на Саймона, который представляется своим настоящим именем, затем на Эббу, которая также предпочитает ничего не выдумывать и по-прежнему не собирается ничего говорить или приходить сюда снова.

– Тогда я начну с отрывка из Книги Бытия, 19:1–38. – Шарлота читает с листка, который держит в руках: – «Еще не легли они спать, как городские жители, Содомляне, от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом и вызвали Лота и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их.

Лот вышел к ним ко входу, и запер за собою дверь, и сказал [им]: братья мои, не делайте зла; вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно, только людям сим не делайте ничего, так как они пришли под кров дома моего»[3].

Когда Шарлотта заканчивает и кладет листок на пол, Эбба осматривается. Пытается понять, что происходит, но никто не обращает на нее внимания. Вместо этого большинство просто смотрят в пустоту, кто-то с безразличным видом, а кто-то украдкой утирает слезы.

Шарлотта говорит немного громче:

– Мы все, сидящие здесь, столкнулись с сексуализированным насилием в стенах собственного дома. Что мы можем сделать, чтобы помочь друг другу?

Эбба снова смотрит на Саймона. Сексуализированное насилие? Она хочет подойти к нему, толкнуть его, спросить, в чем дело. Но тут Эбба понимает, что дело не в ней, а в Ясмине. Они же только что говорили об этом в кофейне. Ясмина была участницей группы ACA, которая называлась «Сексуализированное насилие». Наверное, они попали на собрание этой самой группы. С пробудившимся интересом Эбба начинает слушать Шарлотту более внимательно. – Хочешь ли ты одарить ближнего на время, смягчив его боль? Хочешь ли ты одарить ближнего навсегда, помочь ему встретиться со своей болью и принять то, что есть? – Шарлота смотрит на участников. – Кто хочет начать?

Полная женщина с седыми волосами поднимает руку. Эбба думает, что ей около шестидесяти, ее натруженные руки покрыты глубокими морщинами, а зубы – желтые, неухоженные. Зовут женщину Туя.

– На неделе я сходила к своему брату. Я уже говорила, что мне нужно будет это сделать. Но поговорить с ним прямо я не решилась. У меня просто не получилось, так что теперь, думаю, мне от этого никогда не избавиться. – Она смотрит на других участников, кажется, что она хочет, чтобы ее подбодрили, но все молчат.

Может быть, группа именно так работает? Никто не перебивает, не вставляет ремарки.

Не получив поддержки, Туя обращается к себе, трет колени большими пальцами:

– Наверное, была и моя вина во всем этом. Я никогда не говорила «нет», я позволяла этому происходить. Раз за разом. И мне всегда казалось, что он должен понять, что я не хочу. И я не понимаю, как ему-то хотелось? Мы ведь брат и сестра. Кому хочется спать с сестрой? Я просто не понимаю. – Она всхлипывает, прикрываясь тыльной стороной ладони, вытаскивает носовой платок и вытирает нос, в это время некоторые другие участники начинают с пониманием кивать.

Эбба смотрит на свои кроссовки, покрытые грязью и солью. Что она здесь делает? Какое право имеет присутствовать в этом доме, слушать откровения этих людей? Она изучает лица участников. Парень в кепке смотрит прямо перед собой, мужчина в очках раскачивается взад-вперед… Все они несут груз горя, вины и стыда. Это впечаталось в их ДНК.

Точно как это произошло с ней самой из-за ситуации с Оливером.

В груди начинает жечь, и она изо всех сил пытается справиться с болью, сконцентрироваться на том, что говорят участники.